<<<   БИБЛИОТЕКА   >>>


Святитель Кирилл Александрийский. О поклонении и служении в Духе и истине. Часть 3

ПОИСК ФОРУМ

 

КНИГА 15

О том, что должно приступать к Богу чистыми и омовенными, и что очищение наше во Христе

Из всего рассуждения, Палладий, составилось у нас ясное и наглядное доказательство того, что в дом Божий должно приходить всечестно, светлыми и омовенными, приобретающими близость к Богу чрез освящение: потому что тогда мы встретимся с Богом милостивым и, так сказать, целым оком взирающим на то, что касается до нас, и оказывающим милосердие, которого достойны святые. «На кого Я призрю: говорит, на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим» (Ис.66, 2) Ибо истинно святые руки прострет и как бы в самое ухо Божества возопиет таковый, так что, достигнув исполнения того, о чем молился, от избытка радости скажет: «Он услышал от чертога Своего голос мой, и вопль мой дошел до слуха Его» (Пс.17, 7). Или не слышал ты божественного Давида, ясно нам воспевающего, что «Очи Господни [обращены] на праведников, и уши Его к воплю их» (Пс.33, 16.)?

Палладий. Слышал.

Кирилл. Что слово это истинно, в том не должно сомневаться. Но для очищения от скверн какой может быть у нас способ? Ибо «грехопадения» никто не «разумеет» (Пс.18, 13); «все мы много согрешаем» (Иак.3, 2); естество наше недугует удобопреклонностью ко греху и весьма легко увлекается к привычке поступать неправо, когда гнусное и мерзкое удовольствие некоторым образом углаживает для нас путь устремления к порочному.

П. Хорошо говоришь. Нисколько не медля, я соглашусь с тобою, так как ты говоришь правильно.

 К. Уже и плоть от земли, взятая сама в себе, недугует законом греха, да и ум человеческий весьма легко увлекается к склонности «зло от юности», согласно написанному (Быт.8, 21). Посему и Священное Писание справедливо сетуете нас: «Все уклонились, говорит,— сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс.13, 3). Поелику же не было отклонения от зла, то Бог и Отец послал нам с неба Спасителем и Искупителем Своего Сына, оправдывающего верою, избавляющего от наказания, немощное делающего весьма крепким, просвещающего омраченное, обращающего заблуждающееся и извлекающего от господства диавольского подчинившееся ему.

П. Итак, во Христе мы очистимся от скверны греховной, очищенные же таким образом и как можно далее ставши от всякого порока, приидем чрез Него к Богу и Отцу.

 К. Очень хорошо разумеешь. Всякий может слышать и самих святых пророков, провозвещающих нам столь досточудную и превожделенную благодать. Например, Михей премудрый так говорит: «Кто Бог, как Ты, прощающий беззаконие и не вменяющий преступления остатку наследия Твоего? не вечно гневается Он, потому что любит миловать» (Мих.7, 18). Также и другой: «Помни это, Иаков и Израиль, ибо ты раб Мой ... Изглажу беззакония твои, как туман, и грехи твои, как облако» (Ис.44, 21-22). И весьма многое можно было бы собрать из Божественного Писания, очень ясно показывающее нам истину сего, но я считаю излишним к тому, что вызывает ясное и очевидное убеждение, прибавлять еще другое.

П. Что сие дело очевидно, это для всякого ясно; но хотел бы я и из образов закона усмотреть очищение, совершающееся во Христе.

 К. Так внимай, если тебе представляется приятным, чтобы мы обратились к сему. Оскверненным и подвергшимся обвинению в нарушении закона закон повелевал приносить жертву, различая двоякий род жертв: одни из них изображают Еммануила, за нас закалаемого, а другие нас самих, умирающих для мира и в воню благоухания приносящих Богу свою жизнь и спасение. Ибо разве не будем проводить жизнь божественную и евангельскую, умерщвляя «земные члены» (Кол. 3, 5), и избавляя ум от мирского смятения и земных удовольствий?

П. Совершенно так.

 К. Итак, жертва есть оное в смерти Христовой совершающееся очищение; а обет и дар с нашей стороны есть посвящение Богу благочестности и жизни проводимой в святости. Но с пользою и необходимостью предуведомляет закон и ясно свидетельствует, что непорочные должны быть делаемы при сем приношения. Поелику из приносимых жертв одни означали Христа, как за нас закалаемого, а другие и нас прообразуют, как бы приносящих в жертву Богу свою жизнь: то посему и сказано, что они должны быть непорочны и никоим образом не страдать увечьем. Ибо непорочен Христос: Он «греха не сотвори» (1 Пет. 2, 22). Но и нас не приимет Бог, еще в осквернении находящихся и недугующих мерзостью греха. Посему написано в книге Левит: «И сказал Господь Моисею, говоря: объяви Аарону и сынам его и всем сынам Израилевым и скажи им: если кто из дома Израилева, или из пришельцев, [поселившихся] между Израильтянами, по обету ли какому, или по усердию приносит жертву свою, которую приносят Господу во всесожжение, то, чтобы сим приобрести благоволение [от Бога, жертва] [должна быть] без порока, мужеского пола, из крупного скота, из овец и из коз; никакого [животного], на котором есть порок, не приносите; ибо это не приобретет вам благоволения. И если кто приносит мирную жертву Господу, исполняя обет, или по усердию, из крупного скота или из мелкого, то [жертва должна быть] без порока, чтоб быть угодною [Богу]: никакого порока не должно быть на ней; [животного] слепого, или поврежденного, или уродливого, или больного, или коростового, или паршивого, таких не приносите Господу и в жертву не давайте их на жертвенник Господень; тельца и агнца с членами, несоразмерно длинными или короткими, в жертву усердия принести можешь; а если по обету, то это не угодно будет [Богу]; [животного], у которого ятра раздавлены, разбиты, оторваны или вырезаны, не приносите Господу и в земле вашей не делайте [сего]; и из рук иноземцев не приносите всех таковых [животных] в дар Богу вашему, потому что на них повреждение, порок на них: не приобретут они вам благоволения» (Лев. 22, 17-25). Примечай же, как ясно и очевидно внушает закон и израильтянам по крови, и отвне привзошедшим и сопричисленным к народу,— разумею прозелитов, что должно весьма внимательно наблюдать, нет ли порока в жертвах; ибо должно быть приносимо нами, сказал он, мужеское и беспорочное, то есть крепкое и свободное от страстей: потому что изнеженность и женственность духа, также и недуг внутри ума, и мысленное увечье совершенно неприятны Богу и отвержены пред Ним. Разве не называешь ты несвященным того, чему являлось бы сие присущим?

П. Как же иначе?

 К. Итак, отверженно бессильное и как бы расслабленное; приятно же крепкое, как бы живописуемое в природе мужеского пола, если имеет присоединенною к сему непорочность. Таковое служит для нас ясным образом Христа: ибо Еммануил есть муж и вместе непорочен, так как Он есть истинно сила Божия и не ведал греха. Муж Он есть и в ином смысле: ибо мужеское всегда преимуществует и бывает превосходнее другого пола; к тому же и властительнее. А Сын несравненно превосходнее всех и над всем начальствует, хотя и соделался подобен нам и, будучи пастырем, для пользы нашей сопричислен к овцам. Несвященно же и исключается из числа жертв слепое, с переломленными членами, также с отрезанным языком, червивое, коростовое, имеющее лишаи, с отрезанным ухом или хвостом. Но также и то, у которого, сказано, повреждены мужеские члены, и совершенно уже оскопленное, необходимо считается больным; ибо это, думаю, значит: «у которого ятра раздавлены, разбиты, оторваны или вырезаны».

П. Итак, не должно ли это быть принимаемо в отношении к нашим нравам и образу жизни?

 К. Совершенно так; ибо не иначе, как таким образом, закон может быть для нас духовен; а служение как бы в тенях не имело бы никакого значения пред Богом; Он даже и не определил бы некогда законов для сего служения, если б не предызображал в нем отличнейшую красоту истины.

П. Хорошо говоришь. Так рассуждай о значении каждого порока и изъясняй, в чем оно состоит.

 К. Приступаю к сему, и весьма охотно. Слепым, кажется, называет неблагоразумного и несмысленного, и не имеющего в себе самом света Божественного, то есть просвещения чрез Христа в Духе: совершенно же несвященен тот, кто еще неразумен и неверен; ибо «Если вы не верите,— сказано,— то потому, что вы не удостоверены» (Ис.7, 9). Сокрушенным, далее, называет всецело недугующего, совершенно ничего не имеющего здравого, не могущего и ходить прямо, то есть бессильного сделать что-либо доброе и совершенно лишенного благоукрепления во Христе и в Духе. Таковым пороком страдают те, о которых написано одним из святых пророков: «Посему так говорит Господь: вот, Я полагаю пред народом сим преткновения, и преткнутся о них отцы и дети вместе, сосед и друг его, и погибнут» (Иер.6, 21). Между тем оправданных верою во Христе божественный Псалмопевец представил нам радостными, поющими и говорящими: «благослови душе моя Господа, исцеляющаго вся недуги твоя, избавляющаго от истления живот твой» (Пс.102, 2-4). «Язык урезан имуща», как я думаю, означает неумеющего говорить право и не могущего возглашать «слово веры, которое проповедуем», по Писанию (Рим. 10, 8), от «доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа» (1Пет. 3, 21). Но что избавятся и от такого недуга в прошествие Христа, это изъясняет пророк, говоря: «косноязычные будут говорить ясно» (Ис.32, 4). Итак, язык урезан имеет тот, кто еще немотствует и не научен глаголать свыше и от Отца дарованный нам мир, то есть Христа или то, что касается Его. Червивыми же, коростовыми и имеющими лишаи мы называем тех, которые имеют в себе самих страждущий дух и великим тлением во грехах недугуют, не помышляют о том, чтобы вести себя к уменьшению зла, но напротив стремятся переходить к постыднейшему и расширяться в худшее. Ибо червивость, короста, а также и лишай, всегда являются идущими к увеличению, как бы стремятся к худшему и мало-помалу расходятся по всему телу. Таковы и в наших душах непресекаемые страсти, с неудержимою как бы стремительностью всегда переходящие к худшему. Ухорезное же и к тому еще бесхвостое может означать непокорного и непослушного и не во всем благообразного. Разве не бывает повреждения слуха у людей с отрезанным ухом?

П. И очень.

 К. А тех из животных, которые не имеют хвоста, признал ли бы ты сам весьма красивыми на вид? Никак: ибо они носят на себе очень великое безобразие. Итак, безобразен и нелеп тот, на кого косвенно указывается как бы в животном, не имеющем хвоста. Отверженным также считает и то, что хотя и есть мужеское по своей природе, но действовать по-мужески не может, разумею животное с раздавленными или вырезанными ятрами. Таковыми могут быть и те, которые, хотя, по-видимому, имеют мужество, нужное для добродетели, но еще не деятельны в стяжании славы добродетели, как бы сухи и бесплодны, и лишены силы приносить многообразные плоды ее: ибо величайшее множество нечисты» о пастей неизбежно влечет нас к бессилию и недеятельности, а кроме сего еще и к неспособности приносить плод сему-то, как я думаю, и многими именами называет закон оскопленное: «у которого, говорит,— ятра раздавлены, разбиты, оторваны или вырезаны», потому что весьма разнообразны в нас страсти, многими как бы стезями ведущие к бессилию и недеятельности.

П. Слово твое убедительно.

 К. А что гнусно, кроме того, и совершать жертвоприношение Богу рукою чуждою, это закон показал, говоря: «и от руки иноплеменника да не принесете даров» Господу «Богу вашему», чрез что прообразовательно означается, что чрез одного только Христа доступен Отец, ибо Он есть истинно непорочный и великий Архиерей наш, Ходатай по домостроительству (Евр. 4, 14; 7, 26; 8, 6), как пишет божественный Павел: в Нем «имеем доступ к Отцу, в одном Духе» (Еф.2, 18; сн. Рим. 5, 2). Итак, свободными от порока приличествует быть тем, которые решились бы посвятить души свои Богу и Отцу при посредничестве Христа: ибо «святы будьте, сказано,— ибо свят Я Господь, Бог ваш» (Лев. 19, 2).

П. Превосходно ты сказал.

 К. Исчислив же виды жертв как бы в волах и овцах, и другими способами продолжать весьма тщательно внушать нам, что непорочно должны приступать к Богу имеющие обыкновение делать это. Ибо сказал опять в книге Левит: «Никакого приношения хлебного, которое приносите Господу, не делайте квасного, ибо ни квасного, ни меду не должны вы сожигать в жертву Господу; как приношение начатков приносите их Господу, а на жертвенник не должно возносить их в приятное благоухание. Всякое приношение твое хлебное соли солью, и не оставляй жертвы твоей без соли завета Бога твоего: при всяком приношении твоем приноси соль» (Лев. 2, 11-13). Закваска есть образ хитрости, не одной только порицаемой, но и другой, той, разумею, доброй и похвальной, которую и слово премудрости обещает дать незлобивым еще (Притч. 1,4): имя хитрости есть некоторым образом среднее (общее). А мед косвенно указует нам иногда на телесное удовольствие, как в изречении: «мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее» (Притч. 5, 3); иногда же служит изображением и добрых сладостей, ибо написано: «Ешь, сын мой, мед, потому что он приятен, и сот, который сладок для гортани твоей» (Притч. 24, 13). Итак, закон запрещает приносить в дар и жертву квасное и мед; ибо хотя и приемлет от приносящего сие в дар и начаток, однако отнюдь не возносит «Богу, в благоухание приятное» (Еф.5, 2).

П. Объясни же опять, что значит этот намек.

 К. Трудно это дело, Палладий; ибо как же не трудно узнать, что значит отнюдь не считать сего отверженным, однако и не возносить еще оное в приношение и жертву? Итак, я думаю, что иногда и хитрость души святой и доброй, если применяется к делу благовременно и имеет в основании своем благочестие к Богу, не отверженна пред Ним, впрочем, не поставится и в равном значении с благоухающею добродетелью и не вменится в жертву мысленную. Более чести имеет пред Богом простота: дивится Священное Писание божественному Иакову, так говоря: был «Иаков человеком кротким, живущим в шатрах» (Быт. 25, 27): потому что хитрость чужда всем незлобивым. Впрочем святым Апостолам Сам Спаситель говорил: «будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф.10, 16). Правда бесхитростность честна пред Богом и в сравнении с противоположным конечно лучше; но хитрость и лукавство приличествует домостроительству апостольства, чем пользовался по временам и блаженный Павел, повсюду избегая потерпеть от врагов преждевременную смерть. Итак, хитрость приемлется в делах, совершаемых ради Бога, однако отнюдь не вменяется в благоухание добродетели, если оценивается по своей собственной природе. Равным образом и мед, принятый за образ плотского удовольствия, означает, думаю, сию мирскую и плотских удовольствий не чуждую жизнь; ибо честен брак, служащий к деторождению, и неповинен пользующийся им по закону, во Христе; однако не будет сие для кого бы то ни было иметь силу добродетели и не поставится наравне с славою воздержания. И блаженный Павел пишет находящимся в браке: не разлучайтесь «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а [потом] опять будьте вместе, говорит, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим», но к сему прибавил: «Впрочем это сказано мною как позволение, а не как повеление» (1Кор. 7, 5-6). Итак, видишь ли, что он дает совет находящимся в браке. Как же может быть добродетелию то, что врачуется советом? А о деве говорит, что «блаженнее, если останется так» (1Кор. 7, 40), то есть безбрачною. Итак, не отвергается мед ибо приемлется брак; впрочем не «в воню благоухания», как виды добродетели. Но еще и соль насыпается на жертвы; ибо должно, думаю, нам приносить жертвы мудро и разумно, и на всякое благое дело хорошо уготованным. Неприятность и бестолковость всего менее может приличествовать избравшим путь благочестия. Посему-то и Спаситель говорил святым ученикам: «вы есть соль земли» (Мф.5, 13). Пишет также и Павел: «Слово ваше [да будет] всегда с благодатию, приправлено солью, дабы вы знали, как отвечать каждому» (Кол. 4, 6 и Еф.4, 29).

П. Следовательно, разумность и приятность означается солию.

 К. Подлинно так. Но думаю, что, весьма ясно различив виды жертвоприношения, мы должны из самых же Священных Писаний усматривать и то, каким образом недугующие грехом могли бы избавиться от этого недуга и устранить вред, происходящий от прегрешений. В книге Левит написано: «И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым: если какая душа согрешит по ошибке против каких-либо заповедей Господних и сделает что-нибудь, чего не должно делать; если священник помазанный согрешит и сделает виновным народ, - то за грех свой, которым согрешил, пусть представит из крупного скота тельца, без порока, Господу в жертву о грехе, и приведет тельца к дверям скинии собрания пред Господа, и возложит руки свои на голову тельца, и заколет тельца пред Господом; и возьмет священник помазанный, крови тельца и внесет ее в скинию собрания, и омочит священник перст свой в кровь и покропит кровью семь раз пред Господом пред завесою святилища; и возложит священник крови [тельца] пред Господом на роги жертвенника благовонных курений, который в скинии собрания, а остальную кровь тельца выльет к подножию жертвенника всесожжений, который у входа скинии собрания; и вынет из тельца за грех весь тук его, тук, покрывающий внутренности, и весь тук, который на внутренностях, и обе почки и тук, который на них, который на стегнах, и сальник на печени; с почками отделит он это, как отделяется из тельца жертвы мирной; и сожжет их священник на жертвеннике всесожжения; а кожу тельца и все мясо его с головою и с ногами его, и внутренности его и нечистоту его, всего тельца пусть вынесет вне стана на чистое место, где высыпается пепел, и сожжет его огнем на дровах; где высыпается пепел, там пусть сожжен будет» (4, 1-12). Итак, вот что закон говорит о начальнике, который подает повод подчиненному ему народу вместе с ним погрешить против надлежащего. А к этому тотчас же присовокупил повеление: «Если же все общество Израилево согрешит по ошибке и скрыто будет дело от глаз собрания, и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и будет виновно, то, когда узнан будет грех, которым они согрешили, пусть от всего общества представят они из крупного скота тельца в жертву за грех» (4, 13-14). И потом подробно говорит о том, что он должен быть принесен в жертву подобным первому образом.

П. Какое же значение этих слов?

 К. Ясное, Палладий, и без труда постижимое для вполне здравомыслящих: ибо во Христе очищение священников и народа, малого и великого, и всех вместе, а также если и по одиночке мы окажемся согрешающими, по неведению ли Божественного закона, или быть может против воли увлеченные к тому, что отнюдь не угодно Владыке всех Богу. Посему и божественный Давид взывал: «Грехов юности моей и преступлений моих не вспоминай» (Пс.24, 7). А блаженный Иов едва не явно обвиняет благого по естеству, благостного и милосердого и не неведующего немощь естества нашего за медленность и уклончивость в отпущении грехов некоторым. Говорит же он так: «И зачем бы не простить мне греха и не снять с меня беззакония моего?» (Иов 7, 21.) Итак, закон предвозвестил, что во Христе, и только в Нем одном, оправданы будут чрез веру держимые грехами; ибо Он, наподобие тельца, за нас закалается пред дверьми священной и Божественной скинии, дабы нам открыть вход внутрь. Он «грехи наши носит», по слову пророка (Ис.53, 4); потому что это, думаю, означает возложение рук на тельца. Он «со Своею Кровию, однажды вошел во святилище и приобрел вечное искупление», по слову блаженного Павла (Евр.9, 12; 10, 14). Он чрез окропление Собственною Кровию освящает Церковь и притом богатно. «Да омочит, сказано, жрец перст в крови, и да покропит от крове седмижды перстом пред Господем»: ибо мы приступили, говорится в Писании, к «к небесному Иерусалиму, церкви первенцев, написанных на небесах, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр.12, 22-24); потому что кровь Авеля вопияла к Богу, осуждая убийцу, честная же Кровь Христа Спасителя всех нас, говорит о нас лучше пред Богом, ибо пролита, как выкуп, за жизнь всех. Изливалась кровь тельца у подножия (стояла) алтаря; ибо смерть Христа есть святая и истинно священная. Возносятся внутренности, тук, почки и сальник (препонка) печени; ибо во Христе все благоуханно: и совне являющееся, и сокровенное; потому что свято было Слово и ничего не было в Нем нечистого. Кожа и прочее сожигается вне врат: таким образом даже и самое место страдания не оставляет закон неуказанным нам. Посему и божественный Павел сказал нам: «выйдем к Нему за стан, нося Его поругание» (Евр.13, 13, срав. ст. 12), то есть за нас и ради нас понесенный крест. И Сам Спаситель говорит:  «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф.10, 38). Кажется же, что святой Павел, говоря: «вне стана», разумеет: «вне мира»; ибо хотение следовать Христу удаляет нас от жизни мирской. А свидетельствует о сем опять Павел; ибо он так сказал о Христе: «для меня мир распят, и я для мира» (Гал.6, 14). Ходя по земле, святые стараются жить уже не по земному, а скорее иметь жительство на небе (Флп.3, 20). Затем очищением для оскверненных служит пепел с водою: ибо страдание Спасителя служит избавлением от греха, освящая нас водою, чрез которую мы приобретаем «не плотской нечистоты омытие», согласно написанному (1Пет. 3, 21), но омовение скверн душевных; ибо «Омойтесь,— сказано, очиститесь»: так задолго увещевало нас и Пророческое слово (Ис.1, 16).

П. Итак, в тельце, как бы в образе и предначертаниях, сеннописуется претерпенная ради нас и за нас смерть Христова.

 К. Весьма хорошо разумеешь. И, кроме того, удивишься, думаю, взирая вот на что.

П. Что такое?

 К. Если согрешит, сказано, начальник вместе с подчиненными, или же (согрешит) сам по себе подчиненный народ: то жертвою должен быть телец; если же начальник впадет в прегрешения отдельно от народа, то да принесет, сказано, козла от коз; а если согрешивший будет кто-либо из народа, т уже не мужеского, а женского пола должно быть закалаемое. Но я прочту, если угодно, и самые законы о сем. Именно сказано так: «А если согрешит начальник, и сделает по ошибке что-нибудь против заповедей Господа, Бога своего, чего не надлежало делать, и будет виновен, то, когда узнан будет им грех, которым он согрешил, пусть приведет он в жертву козла без порока, и возложит руку свою на голову козла, и заколет его на месте, где заколаются всесожжения пред Господом: это жертва за грех; и возьмет священник перстом своим крови от жертвы за грех и возложит на роги жертвенника всесожжения, а остальную кровь его выльет к подножию жертвенника всесожжения; и весь тук его сожжет на жертвеннике, подобно как тук жертвы мирной, и так очистит его священник от греха его, и прощено будет ему»   (Лев. 4, 22-26). И к сему присоединяет: «Если же кто из народа земли согрешит по ошибке и сделает что-нибудь против заповедей Господних, чего не надлежало делать, и виновен будет, то, когда узнан будет им грех, которым он согрешил, пусть приведет он в жертву козу без порока за грех свой, которым он согрешил» (4, 27-28). И изложив способ, как должна быть принесена жертва, говорит: «если из стада овец захочет он принести жертву за грех, пусть принесет женского пола, без порока» (4, 32). Итак, разумеешь ли, Палладий, глубину таинства, как бы в зеркале и тенях изображаемую древним? Соразмеряется как бы с великостию прегрешений приношение жертв. Телец был приносим за начальника и народ, общим как бы и одним и тем же грехом недуговавших; а за одного, или за одну душу,— один козел; ибо Себя Самого принес Христос за всех вместе как бы в образе тельца, в жертву многоценную и великую: «А когда умножился грех, сказано, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5, 20). Но наподобие козла и овцы, за каждого и особо, по причине того, что уподобился подверженным греху и «со беззаконными вменися», по Писаниям (Ис.53, 12); а образом беззаконного служит молодой козел, как бесплодный и сухой. Так и Христос поставляет, как овец, по правую сторону святых, а как козлов, и по левую сторону,— делателей беззакония (Мф.25, 33). Итак, славу Его и величие можно всякому видеть в тельце; а уподобление нам и вменение со беззаконными ты можешь разуметь под козлом. Также, и как овца, Он был закалаем, по причине врожденной сему животному кротости и по преимущественной покорности жертвы; ибо, «как овца,— сказано,— веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Ис.53, 7) Но если бы начальник повинен был в прегрешениях, то козел мужеского пола был приносим в жертву; если же кто из народа и в отдельности, то закалаемое было женского пола, будет ли это овца или из коз, так что и в самом различии жертв закон указует премудрости домостроительства Спасителя нашего: ибо всегда начальствующим и в первой чести является мужеское, следующее же и второе место занимает женское. Итак, соответствует прегрешениям каждого и очищение чрез Христа в стоящих впереди и начальствующих, и в подвластных, и в каждом по одиночке, и в подчиненных: потому что неравно виновны впавшие в грех начальник и народ, но в большей мере, конечно, начальствующие; посему и более обильною благодатью очищаются.

П. Понимаю, что говоришь: мужеское превосходнее женского.

 К. И ты можешь видеть во Христе это как бы различие в славе: ибо Он, без сомнения, есть начальник и вождь всех, как Бог и Господь, но соделался и как бы вторым в ряду по человечеству; поставлен также и под законом как бы подначальный.

П. Мысль правдоподобна.

 К. Присовокупляет и другие виды осквернений, и для каждого опять предуказал очищение, как во Христе исполняемое; а сказал так: «Если кто согрешит тем, что слышал голос проклятия и был свидетелем, или видел, или знал, но не объявил, то он понесет на себе грех. Или если прикоснется к чему-нибудь нечистому, или к трупу зверя нечистого, или к трупу скота нечистого, или к трупу гада нечистого, но не знал того, то он нечист и виновен. Или если прикоснется к нечистоте человеческой, какая бы то ни была нечистота, от которой оскверняются, и он не знал того, но после узнает, то он виновен. Или если кто безрассудно устами своими поклянется сделать что-нибудь худое или доброе, какое бы то ни было дело, в котором люди безрассудно клянутся, и он не знал того, но после узнает, то он виновен в том. Если он виновен в чем-нибудь из сих, и исповедается, в чем он согрешил, то пусть принесет Господу за грех свой, которым он согрешил, жертву повинности из мелкого скота, овцу или козу, за грех, и очистит его священник от греха его» (Лев. 5, 1-6). Итак, заметь, что слышавшего голос клятвы и совершенно ни во что вменившего это дело, равно и другим сквернам сделавшегося причастным, а также к сему изобличенного и в ложной клятве, поставляет в равном и совершенно одинаковом виде прегрешения: ибо истинно безмерным осквернением и самою крайнею степенью зла является презрение к Богу, и это прегрешение близко и родственно плотским видам нечистоты. Разве не в равном значении должны быть поставляемы проклятая ложная клятва и презрение к клятве.

П. Совершенно так; потому что в обоих случаях вины равносильны.

 К. Таким образом последует разрешение и от сих грехов чрез исповедание и заклание агницы или козы. Ибо «глаголи ты беззакония твоя прежде,- сказано,- да оправдишися» (Ис.43, 26). Также и божественный Давид восклицает: «я сказал: `исповедаю Господу преступления мои', и Ты снял с меня вину греха моего» (Пс.31, 5). Впрочем для совершенного очищения недостаточно одного исповедания: совершенно очищает смерть Христа, за нас пострадавшего и на Себе Самом грехи всех нас несущего, наподобие всякого рода кротких животных, как то: тельца, а также овцы и козы. Закон признает неизвинительным небрежение о жертве для находящихся в осквернении и нечистоте даже и в том случае, если б не имел кто тельца или овцы, и убеждает оказывать честь хотя бы тем, что кто имеет под рукою и что может, говоря: «Если же он не в состоянии принести овцы, то в повинность за грех свой пусть принесет Господу двух горлиц или двух молодых голубей, одного в жертву за грех, а другого во всесожжение; пусть принесет их к священнику, и [священник] представит прежде ту [из сих птиц], которая за грех, и надломит голову ее от шеи ее, но не отделит; и покропит кровью сей жертвы за грех на стену жертвенника, а остальную кровь выцедит к подножию жертвенника: это жертва за грех; а другую употребит во всесожжение по установлению; и так очистит его священник от греха его, которым он согрешил, и прощено будет ему» (Лев. 5, 7-10). Горлице и голубю весьма легко можно уподобить Господа нашего Иисуса Христа; потому что первая есть благогласнейшая и звонкогласнейшая между птицами, а второй преимущественно пред всеми достигает высшей степени кротости. То и другое было во Христе: ибо усладили всю вселенную евангельскою проповедью оная вышняя и небесная горлица, как бы воспевая пленительную песнь и открывая волю Бога и Отца, как говорит божественный Иоанн: «Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии» (Ин. 3, 34). Он призывал и нас к подражанию присущей Ему кротости и смирению, так говоря: «возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем» (Мф.11, 29). Итак, пусть возьмет, сказано, «жрец» горлицу и «отторгнет» ногтем: так закалаются малые птицы,— но только «да не отлучит» совсем, ясно что, голову. Так совершилась смерть Христа, не к разделению, но соединению. Посему и в древнейшее время, полагая закон о Пасхе, Бог повелел закалать в жертву агнца, но только «В одном доме,— говорит,— должно есть ее, не выносите мяса вон из дома и костей ее не сокрушайте» (Исх. 12, 46). Ибо отнюдь не разделился Христос, но есть един всецело и в каждом, и во всех; и «Той есть мир наш», приводящий нас в единение и друг с другом в единодушии, и чрез Себя Самого с Богом в Духе (Еф. 2, 14 и 18). Итак, что смерть Христа соделалась причиною не разделения, но единения между нами, на это косвенно указывало то, что хотя птица закалалась, но не совершенно отделяема была ее голова от хребта; а что Он освящает Церковь Свою Кровию, это обозначалось тем, что кровию птицы окроплялась скиния и находившееся в ней. Затем, одна из горлиц приносилась за грех, и одна во всесожжение; но под обеими разумеется Христос, и умирающий за нас, и как бы всесожигаемый в воню благоухания Отцу, а также и предающий Себя Самого в выкуп за жизнь всех.

П. Ты хорошо сказал.

 К. Закон доводит образ жертвоприношения и до самого доступного и повелевает, чтобы оно совершалось соответственно средствам каждого, повсюду пресекая леностность в благопотребнейшем и делая неизвинительною небрежность в склонных к ней. Пишет же так: «Если же он не в состоянии принести двух горлиц или двух молодых голубей, пусть принесет за то, что согрешил, десятую часть ефы пшеничной муки в жертву за грех; пусть не льет на нее елея, и ливана пусть не кладет на нее, ибо это жертва за грех; и принесет ее к священнику, а священник возьмет из нее полную горсть в память и сожжет на жертвеннике в жертву Господу: это жертва за грех; и так очистит его священник от греха его, которым он согрешил в котором-нибудь из оных [случаев], и прощено будет ему; [остаток] же принадлежит священнику, как приношение хлебное» (Лев. 5, 11-13). Но в сем уже нет того, что о Христе могло бы быть понимаемо; это вид жертвы указует нам лишь на жизнь приносящего, на доступ (к Отцу) во Христе и на посвящение Богу. Ибо приносится пшеничная мука, то, из чего бывает хлеб; хлеб же есть образ жизни. Но ни Ливаном, говорит, не должно посыпать ее, ни елеем напаять. Мудрую и необходимую причину сего весьма ясно провозглашает в том, что эта жертва о «грехе есть», от которого во всяком случае и во всех отношениях весьма далека радость, как бы в елее подразумеваемая, а равно и благоухание, указуемое как бы в Ливане. Бесспорно, что грех в нас есть нечто истинно печальное и неблаговонное, между тем как, наоборот, добродетель как бы всегда изобилует радостию сама в себе, чрез упование на Бога имея много благоухания, очевидно мысленного по качеству. Итак, пшеничная мука без ливана и елея есть образ жизни, не имеющей радости и лишенной благоухания; но во Христе и она обращается к радости; приемлет и благоухание в вере, и приносится Богу чрез Него, очищающего оскверненных и омывающего мысленно подпавших нечистоте. Пусть «возьмет, сказано, жрец» от пшеничной муки и вознесет «на жертвенник всесожжения» Господу; ибо во Христе наше «приведение» и чрез Него приступаем мы оскверненные к Богу (Еф.2, 18), оправдываемся же верою и возносимся «в благоухание приятное» Отцу (Еф.5, 2), уже не себя самих имея благоуханием духовным, а Христа в нас.

П. Верно твое слово.

 К. К тому же, если бы кто и оскорбил Бога и унес что-либо из освященного, или уклонился от исполнения обещанного и не принес его немедленно, если 6 небрежение в сем дошло до вины забвения, опять указывает способ очищения; ибо написано так: и «И сказал Господь Моисею, говоря: если кто сделает преступление и по ошибке согрешит против посвященного Господу, пусть за вину свою принесет Господу из стада овец овна без порока, по твоей оценке, серебряными сиклями по сиклю священному, в жертву повинности; за ту святыню, против которой он согрешил, пусть воздаст и прибавит к тому пятую долю, и отдаст сие священнику, и священник очистит его овном жертвы повинности, и прощено будет ему» (Лев. 5, 14-16). Поистине весьма тяжкий грех унести что-либо из освященного и пожертвованного во славу Божию. Но равным образом подвергнется обвинению и не за малую вину сочтется также невыполнение обещанного; ибо сказано: чадо, «Когда даешь обет Богу, то не медли исполнить его, потому что Он не благоволит к глупым: что обещал, исполни. Лучше тебе не обещать, нежели обещать и не исполнить» (Еккл.5, 3-4). Поет также и божественный Давид: «помолитеся и воздадите Господеви Богу» нашему (Пс.75, 12). Наказаны были и сыновья Илия, похищавшие некоторые из святынь и присвоявшие себе принадлежавшее Богу (1Цар. 2, 12 и далее). Какое же могло быть отпущение и этой вины? Или как мог кто-либо разрешить свою ногу от уз вины и освободиться? Прежде всего, если делает возврат похищенного с избытком: ибо «пятую часть, сказано, приложит нань». Потом, «да принесет» в жертву «овна» купленного: это образ Христа, которого начальники иудейские некоторым образом купили за тридцать динариев (сребренников), уплаченных ими ученику предателю. Итак, во Христе отпущение и преступлений против Бога. А что Он же может избавить и от грехов против людей, это нетрудно увидеть, прочитав соседственный с приведенным и следующий за ним по порядку закон. Он таков: «Вот закон о жертве повинности: это великая святыня; жертву повинности должно заколать на том месте, где заколается всесожжение, и кровью ее кропить на жертвенник со всех сторон; [приносящий] должен представить из нее весь тук, курдюк и тук, покрывающий внутренности, и обе почки и тук, который на них, который на стегнах, и сальник, который на печени; с почками пусть он отделит сие; и сожжет сие священник на жертвеннике в жертву Господу: это жертва повинности. Весь мужеский пол священнического рода может есть ее; на святом месте должно есть ее: это великая святыня. Как о жертве за грех, так и о жертве повинности закон один: она принадлежит священнику, который очищает посредством ее» (Лев. 7, 1-7). Видишь ли, что очищение в обоих случаях происходит и выполняется одинаковым образом? Именно, закон весьма ясно повелел, чтобы прегрешения как против Бога, так и против братий и единоплеменников были очищаемы чрез возвращение с избытком и чрез принесение в жертву овна. Во Христе же не отчасти оправдание, а напротив совершенное омытие того, чему свойственно осквернять. Посему Он и говорил: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 6, 47 и 5, 24). А если избежал суда усвоивший себе в вере оправдание чрез Христа, то совершенно необходимо сказать, что избежал и преступлений, и никакой род обвинения против такового, думаю поэтому, не имеет силы; ибо «Кто осуждает? Кто будет обвинять?» (Рим. 8, 33-34.) Итак, делами давая удовлетворение оскорбленным из братий, найдем вполне обеспеченное оправдание во Христе. Так и Закхей мытарь, призванный к апостольству, не только обещал следовать Призвавшему, но и воздать четверицею за все то, кого чем обидел (Лк. 19 6 и 8). Ибо готовящимся иметь в себе обитающим Христа чрез Духа, должно, думаю, прежде омыться от скверн и очиститься от преступлений и таким образом светлою и нескверною являть Ему свою душу, как без сомнения и божественный Песнопевец, быв украшен таковою добродетелию, восклицал, говоря: «готово сердце мое, Боже, готово сердце мое: воспою и пою» (Пс.56, 8). Как к шерсти, если она чиста, хорошо пристают краски, а если в ней есть некоторый остаток нечистоты, то наведенная краска легко отваливается, не имея в ней твердого закрепления: так и причастие Христа святые и чистые души напаяет, а в душах, не так настроенных, вовсе не может утвердиться: «святый Дух премудрости удалится от лукавства», согласно написанному, «и не будет обитать в теле, порабощенном греху» (Прем. 1, 5 и 4). Итак, оказывая услуги обиженным и делами любви прогоняя огорчение братий, избавим себя самих от всякой вины и приобретем отпущение во Христе.

П. Ты сказал весьма правильно.

 К. Хочешь ли теперь, чтобы, присоединяя к сим и другие способы разумения, изъяснили мы и происходящие от осквернений пороки, и поставленные на каждый случай законы об очищении?

П. Конечно, хочу: ибо таким образом рассуждение о сем может принести нам еще большую пользу.

 К. Написано в книге Чисел: «И сказал Господь Моисею, говоря: повели сынам Израилевым выслать из стана всех прокаженных, и всех имеющих истечение, и всех осквернившихся от мертвого, и мужчин и женщин вышлите, за стан вышлите их, чтобы не оскверняли они станов своих, среди которых Я живу» (Чис.5, 1-3). Каждому, думаю, явно, что закон показался бы несправедливым, если бы в сих словах вменял нам в вину совершающееся по необходимости и против воли: ибо за что наказывать страдание тела, и справедливо ли было бы, если бы нареканию от закона подвергался впадший в телесный недуг? Таким образом, разумно и необходимо принимать телесные недуги за образы и отображения душевных болезней: ибо так только может быть духовен закон и может считаться праведным решением то, что изречено Богом на каждый случай в то время, как подвергающее наказаниям не тех, которые впали в невольные недуги, но тех, прегрешение которых служит основанием к справедливому наказанию.

П. Как хорошо говоришь ты!

 К. Итак, Господь повелел высылать прокаженного из стана, но при сем заповедует делать тщательнейшее испытание о нем, исследовать точно болезнь его, так говоря: «И сказал Господь Моисею и Аарону, говоря: когда у кого появится на коже тела его опухоль, или лишаи, или пятно, и на коже тела его сделается как бы язва проказы, то должно привести его к Аарону священнику, или к одному из сынов его, священников; священник осмотрит язву на коже тела, и если волосы на язве изменились в белые, и язва оказывается углубленною в кожу тела его, то это язва проказы; священник, осмотрев его, объявит его нечистым. А если на коже тела его пятно белое, но оно не окажется углубленным в кожу, и волосы на нем не изменились в белые, то священник [имеющего] язву должен заключить на семь дней; в седьмой день священник осмотрит его, и если язва остается в своем виде и не распространяется язва по коже, то священник должен заключить его на другие семь дней; в седьмой день опять священник осмотрит его, и если язва менее приметна и не распространилась язва по коже, то священник должен объявить его чистым: это лишаи, и пусть он омоет одежды свои, и будет чист. Если же лишаи станут распространяться по коже, после того как он являлся к священнику для очищения, то он вторично должен явиться к священнику; священник, увидев, что лишаи распространяются по коже, объявит его нечистым: это проказа» (Лев. 13, 1-8). Тонкое нечто, Палладий, заключается в сих словах, и не легко постигнуть смысл их; и я считаю необходимым, сосредоточив в немногих словах смысл их, сказать, что хотел обозначить закон. Но теперь пока я предызъясню особенность этой болезни. Проказа самая тяжкая болезнь в человеческих телах, не легко исцелимая, всепожирающая, соединяется же с омертвением плоти: ибо тотчас образуется глубокая язва, причем кожа разрушается и постоянно оседает в глубь, потому что нетление проникает все глубже и глубже. Посему-то, как я мая, и волос, растущий в пораженных местах, иссушаемый, белеет, подобно как растение истлевает вместе с лежащею под ним землею. Такова болезнь проказа. Белая же сыпь есть телесный недуг весьма подобный проказе; только она не проводит болезнь в глубину и не простирает ощущения недуга внутрь, а держится как бы на окраине, едва лишь появляясь на поверхности тела, и волоса не изменяет в белый, также и не распространяется неудержимо, но весьма незначительными лечебными попечениями легко задерживается, и покрывшаяся сыпью плоть возвращается в здоровое состояние. Таким образом проказа есть несомненное омертвение; а представляющаяся как бы проказою белая сыпь еще не есть одно с нею на самом деле,— не есть проказа и омертвение. Итак, закон объявляет прокаженного нечистым, как уже подвергшегося омертвению; но освобождает от обвинения в том же заболевшего белою сыпью, как подвергшегося только подозрению в одержимости проказою, но еще не прокаженного действительно. Поэтому «аще, сказано, будет струп знамения и язва прокажения», и впалый вид кожи, а также и изменение цвета волоса в белый, так как волос вероятно умирает вместе с лежащею под ним плотию: то это будет во всяком случае проказа: ибо омертвение простирается в глубину. Ели же обозначится некоторая белая сыпь, без углубления в коже и без изменения цвета волоса в белый, пусть подвергнется опыту, сказано, со стороны священника и отделяем будет двукратно. Ничего нет несообразного, что и самое протяжение дней испытания недуга может иногда показать истину испытывающим: если волос претерпевает изменение цвета, а кожа углубляется, значит белая сыпь перешла в проказу; если ничего из этого не случилось да будет, сказано, освобожден от обвинения: ибо болезнь эта не есть проказа, а только подобна проказе и очень близка к ней, то есть белая сыпь. Таким образом ближайший смысл и разъяснение дела изложены достаточно. Скажем же теперь о духовном смысле и коснемся подразумеваемого и сокровенного.

П. Как прекрасно будет это дело и полезно!

 К. Итак, должно нам, оживотворяемым во Христе, оживотворение же разумею духовное, удаляться от мертвых дел и как можно далее держаться от них; а они суть, думаю, Те от которых бывает омертвение души и обессиление ума, и которые необузданно стремятся к плотскому и мирскому Ибо если истинно, что «сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление» (Гал.6, 8), и что «живущие по плоти Богу угодить не могут» (Рим. 8, 8): то как или откуда может быть сомнительно, что они и умрут? Итак, мертв и делами мертвости одержим оскверненный душою и умом, а также и исполненный мирского непотребства; и если б кто захотел назвать таковое состояние истинною духовною проказою, то не погрешил бы против правильности. Посему нечист таковый в очах Христа: ибо «да осквернит,— сказано, - его жрец». Поставленный пред Божественным судилищем в числе весьма грехолюбивых, он услышит: «отойдите от Меня все делатели неправды, не знаю вас» (сн.: Мф.25, 41; Пс.6, 9; Лк. 13, 27). А имеющим белую сыпь и «струп знамения» (опухоль) должно уподобить тех, которые остаются пока при одних только похотениях и еще не приступили к замышленному делу. Не признаешь ли ты истинным того, что прежде совершения дел в нас возникают и как бы воздвигаются похоти и помыслы, призывающие к чему-либо из отверженного законом?

П. Признаю; ибо помню блаженного Давида, говорящего: «Прежде страдания моего я заблуждался» (Пс.118, 67).

 К. Весьма правильно ты сказал: потому что прежде совершения дел прегрешения существуют конечно в духе, предзачавшем похоть, причем, впрочем, грех заключается в одних еще только похотениях; дух стоит между двумя воюющими сторонами, взирая на ту и другую из них и имея еще свободным стремление обратиться туда, куда бы захотел; он еще не подвергся омертвению, но весьма близко находится от этого зла и уже одержится муками рождения недуга. Такое нечто ясно возгласил нам и ученик Спасителя. «В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью; похоть же, зачав, рождает грех, а сделанный грех рождает смерть» (Иак.1, 13-15).

П. Правда.

 К. Итак, умирание как бы в проказе, то есть мысленной, и как бы в болезни, соединенной с омертвением, происходящим от греха, не в похотениях одних состоит, но в исходе дел совершаемых, и доколе дух находится еще в муках рождения зла, оно еще не есть омертвение, еще не есть смерть: ибо не всякий «грех к смерти», как сказал ученик Спасителя (1 Ин. 5, 16-17), но еще только наводит на подозрение в недуге, приносящем с собою смерть. Мы говорили, что кажется как бы проказою или близка к ней белая сыпь. «Узрит,— сказано,— жрец» одержимого этою болезнью, именно белою сыпью, и если она не представляется изменяющеюся в проказу, то «да не осквернит его, а лучше отлучит»: ибо не безукоризненно пред Богом приближение ко злу, даже и в похотениях. Если же болезнь, сказано, не претерпевает изменения, не склоняется к худшему, то «речист будет», сказано. Самое лучшее, посему, и истинно спасительное избегать омертвения, разумею состоящего в делах, и самими уже делами совершаемыми как бы убивающего дух. Кроме того мудрое также дело тщательно стараться отклонять страсти, хотя бы они являлись состоящими и в простых еще лишь похотениях: это, думаю, значит удаляться и от самой проказы, и от белой сыпи. Ты знаешь, что тщательнейшего надзора удостаивает все до нас касающееся Еммануил, Который есть Бог по естеству и великий наш Архиерей, и допускает к себе лишь омовенных от непотребства, а если которых усмотрит оскверненными, тех высылает из стана святых.

П. Слово твое истинно.

 К. «Святы будьте, сказано,— ибо свят Я Господь» (Лев. 19, 2). Заметь также, что по омовении одежд избавленный от вины чист будет, говорит закон, предвозвещая очищение водою и как бы в образах, доступных телесному чувству, начертывая нам таинство святого крещения.

П. Понимаю.

 К. Усматривай еще, Палладий, сколь велика внимательность закона: он как бы переносит мысль нашу к противоположному и как бы всякими способами показывает служащее на пользу.

П. Каким образом, скажи.

 К. Он сказал опять: «Если будет на ком язва проказы, то должно привести его к священнику; священник осмотрит, и если опухоль на коже бела, и волос изменился в белый, и на опухоли живое мясо, то это застарелая проказа на коже тела его; и священник объявит его нечистым и заключит его, ибо он нечист. Если же проказа расцветет на коже, и покроет проказа всю кожу больного от головы его до ног, сколько могут видеть глаза священника, и увидит священник, что проказа покрыла все тело его, то он объявит больного чистым, потому что все превратилось в белое: он чист. Когда же окажется на нем живое мясо, то он нечист; священник, увидев живое мясо, объявит его нечистым; живое мясо нечисто: это проказа. Если же живое мясо изменится и обратится в белое, пусть он придет к священнику; священник осмотрит его, и если язва обратилась в белое, священник объявит больного чистым; он чист» (Лев. 13, 9-17).

П. Какой же в этом подразумеваем быть может здесь вид противоположения?

 К. Разве не понимаешь, что мы утверждали, что проказа есть омертвение в живом теле отчасти и что одержимый этим недугом был отверженным, как нечистый!

П. Понимаю.

 К. Так заметь, что у нас дело обращается как бы опять в противоположное, потому что если, сказано, будет совершенно весь прокажен и одержим омертвением, не имея ничего здоровым, то такой пусть будет свободен от обвинения в осквернении: чист есть. Если же в нем будет какой-либо остаток живой плоти, то пусть обвинит его, сказано, жрец в нечистоте: осквернит его плоть живая; он прокаженный; потому что это будет равносильно вине проказы.

П. Что это такое ты говоришь, не могу разуметь, ибо если прокажение отчасти осквернит кого бы то ни было, каким образом может явить его чистым совершенная и распространенная по всему телу проказа?

 К. Хотя дело это, Палладий, действительно тонкое, но мы не должны думать, что точность закона вносит как бы какое спорное и противоречивое для нас умозрение. С каждым обстоятельством связан какой-либо мудрый и необходимый смысл, имеющий безукоризненность. Будем же говорить о нем, если угодно.

П. Весьма угодно: ибо мне, жаждущему узнать это, будут весьма приятны твои слова.

 К. Двояким, думаю, образом можем мы проводить вполне согласную с законами жизнь пред любодобродетельным Богом: или, живя для Него, избегаем омертвения от страстей и греха,— и это значит не страдать проказою, ибо и отчасти случающаяся с живым телом мертвенность производит проказу, или же иным способом, посредством похвального умерщвления и воздержания от мирской жизни как бы каким венцом украсимся присужденною наградою за все дела наилучшие; потому что божественный Павел так пишет некоторым: Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим. 6, 11). Итак, живя во Христе, поколику стремимся исполнять угодное Ему, возненавидим умерщвление, очевидно, происходящее от страстей и греха, умерши же греху, по Писанию, откажемся жить в нем, право мудрствуя (Рим. 6, 12).

П. Изложи мне это еще яснее, потому что я не очень понимаю.

 К. Не утверждаем ли мы, Палладий, что Христос претерпел за нас смерть, «да и живущий не к тому себе живут, но умершему за них и воскресшему», то есть Христу (2Кор. 5, 15)?

П. Без сомнения утверждаем.

 К. Итак, мы живем Христу, жительствуя по Евангелию и гнушаясь омертвением, происходящим от греха, или смертью от страстей. Так и божественный Петр пишет о Христе: «Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды» (1 Пет. 2, 24); ибо думаю, что те, которые имеют в виду жить светло, должны быть вдали от всего умерщвляющего и хорошо успевать в том, чтобы избавиться от скверн.

П. Правильно говоришь.

 К. Итак, нимало не будет страдать как бы недугом проказы решившийся жить для Христа, последующий евангельским вещаниям и отвергающий мертвенность, от греха происходящую.

П. Согласен.

 К. И это есть один способ, которым мы может благоугождать Богу; другой же может состоять в следующем: «умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание» (Кол. 3, 5), мы должны являться как бы уже умершими греху, притом совсем, и уже более не жить в нем. В этом утверждает и божественный Павел, говоря: «Что же скажем? оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать? Никак. Мы умерли для греха: как же нам жить в нем?» (Рим. 6, 1-2). Посему как при избрании Жизни для Христа закон подвергает осуждению умирание отчасти, так и в умирании для греха житие в нем было бы опять осквернением, не свободным от обвинения со стороны закона. Поэтому-то сказано, что если проказа будет на всем теле и как бы омертвение распространилось по всем членам (а это означает умершего греху), то осквернения уже нет в теле: ибо чист есть, сказано, весь совершенно умерший греху, не уступил ему ни одного места и как бы не дал водвориться себе. «Аще же,- сказано,- явится на нем плоть жива» опять, то «осквернит его плоть» живая: ибо вообще житие для греха, хотя бы отчасти, являет скверным недугующего сим; потому «малая закваска,- сказано, - квасит все тесто» (1Кор. 5, 6). Истинно слово сие: «Аще же составится, -сказано, плоть» живая, «и изменится» в проказу, то пусть разрешится от обвинения: чист есть; ибо избавился от того, чтобы и отчасти жить для греха, как скоро дух его перешел к омертвению похвальному и истинно предобрую испытывает перемену состояния. Итак, повторю в главных чертах то, что сказал: если мы живем для Бога, то да не будет в нас ничего мертвого; если же умерли для греха, то да не будет в нас живым ничто из него. Вот светлый путь нашего святолепного жительства, не имеющего ничего укоризненного.

П. Ты хорошо сказал.

 К. Но и еще точнее различая эти недуги, закон говорит: и если будет подозрение и предположение, что проказа появилась или в заструпевшей ране, или в части тела некогда обожженной, то пусть опять прилагает жрец то же тщание и наблюдение. И если кажущееся расцветшим белое не изменилось в проказу, то да будет чист, сказано. Если же будет ясным изменение белого в проказу, то будет нечист и осквернен (Лев. 13, 18-28). Закон и чрез это указует нам, что душевные недуги, а они бесчисленны,— извлеченные честною жизнью и по времени доведенные как бы до заструпления, если бы по нашему небрежению были снова как бы разбережены, то Христос, великий наш Первосвященник, осмотрит их и произнесет весьма правый суд. Ибо если болезнь дошла до одних только помыслов, то и в таком случае больной отнюдь не безукоризнен: отлучен, сказано, будет (ср. ст. 26), однако не отвержен совершенно и не совсем умер. Если же болезнь перешла пределы помыслов и даже желания, если вновь заболевший ею уже как бы потерпел полную перемену к худшему, то положить на него наказание за осквернение. Итак, должно особенно остерегаться, чтобы успокоившиеся страсти пробуждать снова, не возобновлять духовных ран и не в0звращаться опять к прежним порокам. Иначе и мы услышим святого, воскликнувшего: «Но с ними случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, и: вымытая свинья [идет] валяться в грязи» (2 Пет. 2, 22).

П. Мне кажется, что ты говоришь это правильно и весьма кстати.

 К. Итак, о проказе, о струпьях и ранах закон преподал нам это; но к сему присовокупляет и говорит: «Если у мужчины или у женщины будет язва на голове или на бороде» голову, и если, говорит, будет некоторая впалость на ней от того, что кожа разрушается и оседает, и если будет изменение волоса в белый, то таковый, без сомнения будет прокаженный и нечистый. Если же ничего такого не будет, то да «острижет», сказано, голову или бороду подвергшийся белой сыпи. Остригши же таким образом волосы, пусть придет к жрецу и затем подвергнется испытанию; ибо если пятно или белая сыпь не распространяется в ширину, но остается как бы на месте или приходит к уменьшению, то пусть будет чист опять; потому что эта болезнь не проказа, но только подозревается и кажется такою (Лев. 13, 29 и далее).

П. Так какой же будет смысл и сих слов?

 К. Двоякое в нас, Палладий, бывает осквернение: плотское и духовное. И плоть оскверняет оные гнусные и нечистые страсти ее, а душу и ум более всего другого уклонение от правоты учения к худшему и повреждение здравой веры, а к тому еще коварства и обманы, ложные клятвы, наговоры, надмение, ссоры, рвения и все то, что близко и сродно с этими и одинаковую участь имеет в осуждении за непотребство. Итак, закон этими словами, кажется, напоминает нам о душевных страстях и хочет обозначить ими недуги, обыкновенно случающиеся с умом; ибо голова есть образ ума, а борода зрелого рассудка, потому что и она есть признак совершенства. Итак, наблюдает все нас касающееся и тонко исследует оный Архиерей всех, то есть Христос; Он проникнет взором в самый ум и будет испытывать внутренние и сокровенные мысли. И если будет повреждение или перемена правой веры на неправую, или уклонение к порочности нравов и зложеланию, в особенности для Него ненавистному, то Он отвергнет таковых снова, как оскверненных, и произнесет суд, объявляющий их совсем нечистыми. Это, говорю значит страдать проказою на голове или бороде. Если же оказалось бы, что ум находится как бы только в начале болезни и не представляется совершенно склонившимся к недугованию тем, о чем я говорил, то отлучается, будучи подвергнут умеренным наказаниям, но не совершенно будет нечист и чужд Бога; напротив, омыв одежды, чист будет, то есть приимет в помощь себе оправдание во Христе. Острижение же волос, представляющее жрецу обнаженную рану, может указывать на то, что пред очами Божества все как бы выступает из средины и является обнаженным все то, на что Оно восхотело бы воззреть; «И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его», как написано (Евр.4, 13).

П. Правда; ибо Он сказал устами одного святого: «Разве Я - Бог [только] вблизи, говорит Господь, а не Бог и вдали? Может ли человек скрыться в тайное место, где Я не видел бы его?» (Иер.23, 23-24.)

 К. Заметь, Палладий, что закон говорит о вещах гораздо более тонких и из необходимого для знания не опускает ничего, чем мог бы принести пользу слушателям, подчиняя оное своим правилам; потому что, как написано: «грехопадения кто разумеет?» (Пс.18, 13.) «Все мы много согрешаем» (Иак.3, 2). Ибо естество наше недугует бессилием и удобопреклонностию к прегрешению: «Кто родится чистым от нечистого?, как говорит Священное Писание, Ни один» (Иов 14, 4). Поэтому и божественный Давид воспевает о нас: «Если Ты, Господи, будешь замечать беззакония, -Господи! кто устоит? Но у Тебя прощение» (Пс.129, 3-4). Итак, смотри теперь, как закон милостиво освобождает нас от обвинения в таковых прегрешениях и по благости очищает тех, которые вследствие человеческой неустойчивости подвергаются едва не тяжким невольным грехопадениям; ибо он сказал так: «Если у мужчины или у женщины на коже тела их будут пятна, пятна белые, и священник увидит, что на коже тела их пятна бледно-белые, то это лишай, расцветший на коже: он чист» (Лев. 13, 38-39). Хотя по точному исследованию страдание лишаем есть болезнь плоти и близко к проказе; однако еще не соединено с омертвением и не вовсе безнадежно. Таковы же некоторым образом и бывающие с нами грехопадения, которые хотя суть, без сомнения, пороки, однако еще не служат к смерти и погибели души. И не очень строг в приговоре Судия, «Ибо Он знает состав наш» (Пс.102, 14), и Ему не безызвестна немощь естества нашего. Итак, Он дарует отпущение по свойственному Ему человеколюбию. И это, думаю, значит, что страдающий лишаем «чист есть». И добрым людям приходят иногда на ум малые грехи, каковы, для примера сказать: кратковременное раздражение, умеренные движение к гневу, малодушие в отношении к братиям, иногда стремление к суетной славе. И таковые поползновения обыкновенно случаются иногда даже с людьми, проводящими безупречную жизнь и истинно чистыми: ибо это свойственно человеку и, так сказать, обще всем, ведущим жизнь в плоти и крови. Так и это опять таинственно изображает закон, говоря: «Если у кого на голове вылезли [волосы], то это плешивый: он чист; а если на передней стороне головы вылезли [волосы], то это лысый: он чист» (Лев. 13, 40-41). Невольное отпадение волос есть болезнь головы; а мы недавно говорили, что голова именуется во образ ума: ибо голова есть жилище ума, как некоторые думают.

П. Это я буду помнить.

 К. Итак, пороки головы телесной по справедливости указуют на недуги ума, но опять незначительные и такие, которые прилично прощать. Так закон освобождает нас от обвинения во всяких естественных для человека страстях и в невольных осквернениях, которые могут с нами случиться, потому что естество наше по необходимости недугует немощью, и быть вполне чуждыми страстей не есть удел настоящего времени, а приличествует лишь веку будущему, в котором грех будет ниспровергнут до основания, и мы преселимся в жизнь совершенно беспорочную. Впрочем, «Если же на плеши, сказано, или на лысине будет белое или красноватое пятно», то прокажен есть и нечист будет (Лев. 13, 42-44). Ибо иногда и малые страсти переходят в сильные вины и весьма сквернят, не будучи пресекаемы нами, но получив как бы свободный и беспрепятственный доступ к худшему. Говорю для примера: если кто-либо иногда гневается немного, и страсть эта усилилась в нем, то пусть он отсечет ее кротостью, дабы малое грехопадение, возрастая, мало-помалу не оказалось смертною виною для одержимого страстью. Это, вероятно, и значит то, что на плеши расцвела проказа, то есть как бы в образе представляющееся Устремление от ничтожного начала к худому концу. Потому правильно, полагаю, сказано блаженным Давидом: «гневайтеся и не согрешайте» (Пс.4, 5).

П. Как глубоко это слово!

 К. Конечно так: ибо ты сознаешь, как я думаю, что очень тонкую речь веду я и что без труда такие умозрения не могу ни помыслить, ни изложить. А что невозможно укрыться нечестиво недугующим явными прегрешениями, тогда как весьма малые остаются иногда неведомыми и сокровенными, это ты можешь узнать из следующего. Страждущие плешивостью чисты, говорит закон, напоминает об этом, по справедливости прощая нам малые из грехопадений, как мы говорили недавно. Но если у кого будет на плеши проказа, то есть когда недуг от маловажного переходит к худшему, тогда он объявляет его явно гнусным и не имеющим слова в оправдание виновности. Посему и говорит: «У прокаженного, на котором эта язва, должна быть разодрана одежда, и голова его должна быть не покрыта, и до уст он должен быть закрыт и кричать: нечист! нечист! Во все дни, доколе на нем язва, он должен быть нечист, нечист он; он должен жить отдельно, вне стана жилище его» (Лев. 13, 45-46). Раздрание одежд и непокровение головы может указывать и весьма ясно на неприкровенность бесстыдства; и обвитие около уст на неимение так сказать, защиты и невозможность ничего сказать, когда Бог будет обвинять нечистоту. Необходимость же выходить из стана может служить образом того, что оный грешник уже не водворяется с ликами святых, но, быв изгнан из священного общества их, непричастен останется всякому благу.

П. Сколь это ужасно и достойно проклятия!

 К. Совершенно так, Палладий. Посему и божественный Давид говорит: «грех юности моея, и неведения моего не помяни: по милости твоей помяни мя, ради благости твоея, Господи» (Пс.24, 7). Но как бы до всего доходит закон, представляя доказательство присущей ему точности, до сосудов, до шерсти, до утка и основы и кожаного сосуда. «Аще прокажение», говорит, будет, и болезнь появится на чем-либо из сего, то «увидит» опять «жрец» и отлучит «язву»: и если не будет никакого перехода пятна к лучшему, то «на огни да сожжется: понеже прокажение исто есть», говорит (Лев. 13. 51 и 52). Еще повелевает, чтобы попорченное было омываемо; а если после сего окажется, что порча укоренилась, то предает уже огню, как совершенно бесполезное, уподобляя, вероятно, шерсти, утку, основе и кожам то, что нас касается. Ибо, что у рога никакого значения не имеет шерсть, уток или иное что подобное в том, как или почему может кто-либо сомневаться? Итак, мы должны признавать тягчайшим из преступлений то, когда, после очищения и омовения, которые соделал в нас Христос, не будем удаляться от скверн, но пребудем и останемся в них. Ибо если омывающий нас Христос не увидит в нас никакой пользы от омовения, то предаст огню в наказание, совершенно подобно тому, как и подзаконный священник, не увидев никакой пользы для утка или основы от омовения, сожигал их наконец.

П. Это так.

 К. Итак, проказою закон прекрасно указует на омертвение, как бы в делах искусно заимствуя от того, что можно видеть ясно и чувственно, мысля о более сокровенном и плотскими примерами уясняя мысленное. Но предлагая нам богатое познание о душевных осквернениях и представляя явным как бы в телесных недугах то, что случается мысленно, сверх сказанного говорит еще в книге Левит: «если у кого будет истечение из тела его, то от истечения своего он нечист. И вот [закон] о нечистоте его от истечения его: когда течет из тела его истечение его, и когда задерживается в теле его истечение его, это нечистота его; всякая постель, на которой ляжет имеющий истечение, нечиста, и всякая вещь, на которую сядет, нечиста; и кто прикоснется к постели его, тот должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; кто сядет на какую-либо вещь, на которой сидел имеющий истечение, тот должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; и кто прикоснется к телу имеющего истечение, тот должен вымыть одежды свои и омыться водою и нечист будет до вечера; если имеющий истечение плюнет на чистого, то сей должен вымыть одежды свои и омыться водою, и нечист будет до вечера» (Лев. 15, 2-8). И кроме сего говорит, что мерзок будет и отвратителен всякий сосуд, на котором «всядет изливаяй семя», хотя бы он и омыл руки водою, и это будет оскверненным (ст. 9 и далее). И если бы кто прикоснулся к телу его, во всяком случае и тот становится причастным вине нечистоты; также, если бы приблизился к нему кто-либо из неоскверненных еще, то и в таком случае они будут подлежать вине нечистоты. Поэтому-то он, вместе с прокаженными, выходил и выселялся из стана, будучи недоступным для всех и не имея с ними общения, даже прикосновением руки оскверняя случайно встречающихся с ним.

П. Но какой же мог бы быть недуг в душе, подобный телесному излиянию семени? Ибо закон духовен: не так ли?

 К. Совершенно так; ты сказал правильно. Но ты рассуди вот о чем: истечение семени из тела некоторым образом вредит естественной способности к плодородию, обращая в ничто запас семени и ослабляя напряжение в членах; оно как бы уже невольным делает растление, так что одержимые этим недугом находятся в продолжительном и постоянном осквернении. Так переходи же теперь от телесного недуга и наглядного образа к совершающемуся в уме: растлевается и самый ум, распутно трудясь над тем, над чем не следует, и ни на что необходимое не употребляя напряжение своей деятельности, так что не имеет никакого истинного плода, а напротив всегда стремится к несправедливому и недугует неудержимым ниспадением к постыдному.

П. Что такое ты говоришь?

 К. Разве божественный Павел не сказал нам, Палладий, что человек «создан на дела благие?» (Еф.2, 10.)

П. Конечно, сказал.

 К. Итак, он получил естество прямо направленное и способное ко всему похвальному. Или ты не признаешь, что это животное восприимчиво к мудрости и всякому знанию? что оно весьма легко могло бы совершать дела благоразумия и мужества, а также и справедливости, если бы восхотело исполнять ему свойственное и следовать Божественным законам?

П. Признаю.

 К. Если же кто, оставив это в стороне, оказался бы уже не мудрым, а безумным и бессердечным, не к тому направляющим стремление своих хотений, что способно руководить к истине, и напротив предпочитающим нестись вне подобающего и вместе с заботящимся о ниспровержении правого нисходит до погибели, совершенного и безукоризненного мнения о Боге и не безупречно проходящим путь деятельности: то разве не справедливо было бы такового назвать мысленно изливающим семя, как попусту иждивающего силы, посредством которых он мог бы плодоносить Богу?

П. Я полагаю, так.

 К. Что же? Если бы кто, оставив исполнение дел справедливости и украшение себя благолепием мужества, оказывался несправедливым и преданным удовольствиям, то не счел бы ты его недугующим одинаково с изливающим семя, как иждивающего на постыдное естественную свою способность к доброму, и предпочетшего духовному благоплодию потерю его на дела отнюдь не полезные?

П. Счел бы.

 К. Закон повелел как можно далее уходить от изливающего семя, как бы научая нас в особенности удаляться от склонных к порочности и мужественно отражать от себя тех, которых и Сам Бог возгнушался бы, как недугующих постоянным осквернением; ибо поистине не безвредное дело прилепляться к людям злым. Истинно написанное: «Кто прикасается к смоле, тот очернится» (Сир. 13, 1). Изливающий семя оскверняет всякую вещь, которой он коснется, ложе свое, тело, чаши, воду и сосуды деревянные: чрез это таинственное указуется на то, что причастным ему в присущей ему нечистоте будет всякий, кто даже только вблизи его был бы по своему духовному расположению. Ибо написано: «себе чиста соблюдай», и не «приобщайся чужим грехом» (1Тим. 5, 22). Впрочем и явные пороки, и сокрытые в глубине наших помышлений недуги, и вообще всякую слабость нашу только Христос удаляет и даруемое Им очищение, так как закон не в силах сделать это; ибо, согласно написанному, «законом никто не оправдывается» (Гал.3, 11). И ты увидишь, что это отнюдь не ложь, если вникнешь в последующие слова закона; он говорит: «А когда имеющий истечение освободится от истечения своего, тогда должен он отсчитать себе семь дней для очищения своего и вымыть одежды свои, и омыть тело свое живою водою, и будет чист; и в восьмой день возьмет он себе двух горлиц или двух молодых голубей, и придет пред лице Господне ко входу скинии собрания, и отдаст их священнику; и принесет священник из сих [птиц] одну в жертву за грех, а другую во всесожжение, и очистит его священник пред Господом от истечения его» (Лев. 15, 13-15). Итак, очищает изливающего семя и избавляет его от недуга, но только во Христе, чрез воду и кровь. Да «исчислит себе, говорит, седмь дней на очищение свое, и исперет ризы своя, и омыет тело свое водою и чист будет». Протяжение очищения на семь дней означает, конечно, что во всю жизнь и во всякое время жизни должно очищаться добрыми делами тем, которые решились перейти от мирской порочности к совершению дел благоприличных; потому что мера седмицы заключает в себе полноту времени и возвращение к тому, что было в начале, так как время приблизилось уже к концу. Весьма ясно также говорит, что должно присоединяться и необходимо быть прибавляемо к добрым делам нашим очищение чрез Христа, и очищение водою, так что в омовении тела и одежд разумеется уже святое крещение, с присоединением, очевидно, и очищения кровию. Ибо «в день осмый,— говорит,— да возмет себе два горличища, или два птенца голубина». День восьмой опять может означать время нашего домостроительства с плотию, когда претерпел за нас заклание Еммануил,— эта поистине благогласная и благозвучнейшая горлица, которая собственною кровию совершила «во веки освящаемых» (Евр.10, 14). А что смерть Христова имеет в себе всякое благоухание, так как она совершилась за жизнь мира и за отъятие греха, это означается тем, что горлиц было две, из которых одна закалалась за грех, а другая во всесожжение; но что и умилостивлением за грехи наши соделался Христос, как говорят Писания (1Ин. 2, 2; ср.: Рим. 3, 25), и сие он показал, сказав: «и да помолится о нем жрец пред Господем о излиянии его».

П. Ты хорошо сказал.

 К. Так должно очищать изливающего семя, по заповеди Божественного закона. Оскверняет же истечение и всякого, с кем оно случится, будет ли оно непроизвольное, или произвольное, имеющее своим источником врожденное движение. Произвольное, говорю,— бывающее при сообщениях с женою и по закону супружества; непроизвольное же,— бывающее при ночных грезах. Ибо он сказал еще так: «Если у кого случится излияние семени, то он должен омыть водою все тело свое, и нечист будет до вечера; если мужчина ляжет с женщиной и [будет] у него излияние семени, то они должны омыться водою, и нечисты будут до вечера» (Лев. 15, 16 и 18): потому что на обоих лежит одинаковая вина, и различного нет ничего. Итак, в излиянии семени изображаем был пред нами как бы продолжительный и постоянный недуг; в предлежащем же теперь случае цель закона, кажется, та, чтобы показать, что оскверненным будет и тот, кто не совсем и не всецело недуговал бы растлением, а являлся бы недуговавшим только отчасти и изредка. Такое нечто указал ученик Спасителя: «Кто,— говорит, соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем. Ибо Тот же, Кто сказал: не прелюбодействуй, сказал и: не убей; посему, если ты не прелюбодействуешь, но убьешь, то ты также преступник закона» (Иак.2, 10-11). Ибо, как скоро согрешил кто-либо, нарушил ли он весь закон, или согрешил в чем-либо одном и отчасти, во всем должен быть повинен пред ним. Итак, нечист по закону и тот, кто хотя и не доходит до крайней степени осквернения, однако является впадшим в оное, даже только отчасти. Впрочем он не становится совершенно отверженным, но очищается водою во Христе; потому что весьма ясно указывает на время пришествия Христова то, что оскверненный, по словам закона, нечист до вечера. Ибо при скончании и едва не при самом заходе времен века сего явился Христос, чрез Которого и в Котором мы омываемся от всякой нечистоты греховной, и будучи одержимы прегрешениями, избавляемся от малых и великих грехов. А что прежде времени пришествия Спасителя невозможно было быть омываемыми от скверны, ибо «в законе никто не оправдается», по Писаниям, это ты можешь узнать из ясно сказанного, что «не чист будет до вечера».

П. Понимаю, что говоришь, и слово твое истинно.

 К. К сему присовокупляет закон постановления о жене, страдающей кровотечением, и недугующей неудержимым потоком, ее оскверняющим. И как от изливающего семя оскверняется всякий сосуд, всякое ложе, всякая одежда и всякий прикасающийся к нему или близко идущий: так и от нее. Избавляет и ее одинаковым с ним способом, омывая водою, с закаланием горлиц, а также и с умилостивлением чрез посредство священника. Но как бы возводя нас к умозрениям духовным и не дозволяя оставаться при немощах плоти (ибо они должны быть принимаемы за образ немощей, внутри души заключающихся и мысленных), закон ясно присовокупляет: «Так предохраняйте сынов Израилевых от нечистоты их, чтоб они не умерли в нечистоте своей, оскверняя жилище Мое, которое среди них» (Лев. 15, 31). Ибо только уже очищенные и освященные чрез Христа, тогда и только тогда мы истинно светлыми приступим и не оскверним уже святой скинии; но приходя в церкви, чисто и чистые поклонимся всесвятому Богу.

П. Превосходно сказал ты.

 К. Что естество человеческое уже и прежде немоществовало осквернением и не иначе может очищаться, как только чрез Христа, поистине священную и святую жертву, это ты можешь узнать и очень ясно, тщательно исследовать и другое постановление того же закона. Ибо написано опять в книге Левит: «И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым: если женщина зачнет и родит [младенца] мужеского пола, то она нечиста будет семь дней; как во дни страдания ее очищением, она будет нечиста; в восьмой же день обрежется у него крайняя плоть его; и тридцать три дня должна она сидеть, очищаясь от кровей своих; ни к чему священному не должна прикасаться и к святилищу не должна приходить, пока не исполнятся дни очищения ее. Если же она родит [младенца] женского пола, то во время очищения своего она будет нечиста две недели, и шестьдесят шесть дней должна сидеть, очищаясь от кровей своих. По окончании дней очищения своего за сына или за дочь она должна принести однолетнего агнца во всесожжение и молодого голубя или горлицу в жертву за грех, ко входу скинии собрания к священнику; он принесет это пред Господа и очистит ее, и она будет чиста от течения кровей ее. Вот закон о родившей [младенца] мужеского или женского пола» (Лев. 12, 1-7).

П. Кто же это родившая жена? И какая опять цель закона относительно ее?

 К. Как кажется, нам необходимо вести тонкую речь; ибо весьма труден для разумения смысл этой заповеди и не легко понятен. Однако, сколько возможно, будем исследовать его. Прежде всего другого я изумлен вот чем, Палладий.

П. Что это такое?

 К. Между тем как этот закон касается всякой жены, рождающей мужеский пол или женский, и заключает в себе общее для всех нас осуждение, от такого бесславия изъята святая Дева, от Которой, мы утверждаем, родился по плоти Христос; ибо усматривай, если угодно, точность закона. «Жена», говорит он, и не все безразлично, но «яже аще зачнет и родит мужеск пол, нечиста будет». А Божественное тело получило состав от Духа Святого, неизреченно образовавшись во святой Деве и мало сообразуясь с законами естества; потому что нимало не нуждался в происхождении от семени Перворожденный из святых, начаток получивших возрождение от Бога чрез Святого Духа, тех, о которых ясно сказано: «которые ни от крови, ни от хотения плоти, ни от хотения мужа, но от Бога родились» (Ин. 1, 13). Итак, избегла осуждения от закона святая Дева, отнюдь не получившая извне семени, но зачавшая божественного Младенца по действию Святого Духа. Рождающая же, и по сему нечистая жена, по справедливости и по требованию здравого разума, есть человеческая природа. Недаром в настоящее время мы и самой природе приписываем женское лицо. Обвиняется же она со стороны закона и именуется повинною осквернению за то, что рождает для тления и не такова теперь, какою была тотчас по получении бытия своего от Бога (ибо создана была для нетления), но напротив дошла до необходимости нетления, быв осуждена за преступление и, будучи природою, вследствие Божественного проклятия терпит наказание против природы: «Бог не сотворил смерти», согласно написанному, «и не радуется погибели живущих, ибо Он создал все для бытия, и все в мире спасительно: но завистью диавола вошла в мир смерть» (Прем. 1, 13-14; 2, 24). Итак, оскверняет природу привзошедшее отвне тление и по зависти диавольской возобладавшая смерть, имеющая корнем своим грех. Оскверняет также и иначе, именно тем, что рождаемое сеется как бы в плотском сладострастии. И кажется, нечто таковое обозначает божественный Давид, воспевая и говоря: «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя» (Пс.50, 7). Итак, природа нечиста, как подлежащая тлению вследствие преступления и проклятия, вопреки воле Божией; «Он создал все для бытия», как истинно сказано.

П. Так прибавь же к сему и то, каким образом можно было бы избавиться от нечистоты.

 К. Сам осуждающий закон указывает нам, Палладий, этот путь, ибо он говорит: пусть отлучена будет, как нечистая «семь дней». Пусть также отсчитает и другие «тридесять и три дни, и сидети будет в крови нечистей своей», именно при рождении мужеского пола. «Аще же женск пол родит», говорит он, то вдвое больше должно быть отлучение, двойное должно быть отчисление и других дней. Итак, если рожденное дитя будет мужеского пола, то родившая будет нечиста и пребывает в осквернении семь и тридцать три дня, то есть сорок; если же женского пола, то четырнадцать и шестьдесят шесть, то есть восемьдесят.

П. Какой же, наконец, смысл и сего?

 К. Закон опять от плотских примеров возводит нас к восприятию невидимого и как бы на какой деке духовного созерцания написует чувственное. Люди, сведущие в этом, утверждают, что если зачатое в утробе будет мужеского пола, то оно овидотворяется лишь по истечении сорока дней; если же женского пола, то медленнее достигает этого, как немощное и бессильное. И оно нуждается, утверждают они, для явного овидотворения своего в числе дней вдвое большем сорока, то есть в восьмидесяти. Итак, родившая дитя мужеского пола нечиста сорок дней, а мать дитяти женского пола пребывала в осквернении и нечистоте целых восемьдесят числом дней, то есть до определенного образования плода в утробе и достижения им человеческого вида. Для очищения же, по определению закона, закалались агнец и горлица пред дверьми святой скинии, при посредничестве жреца и совершении им жертвы. Кроме того мужеский пол должно было и обрезывать, по определению закона, именно в восьмой день. Таков буквальный смысл. Мы же, восходя к духовному созерцанию, скажем теперь, каким образом родившая нас для тления и нечистоты природа отогнала скверну и избегла нечистоты и осуждения со стороны закона; ибо уже долгое время она проводила в отлучении, то есть от лица Божия. А время это было то, которое предшествовало явлению Христа и в которое царствовала смерть, от Адама до Моисея, и многообразный грех владычествовал над живущими на земле. Когда же в восьмой день, то есть после времени закона и после древнего оного субботствования, мы «обрезаны» были обрезанием нерукотворным» (Кол. 2, 11) чрез Духа и приняли образ Христа (ср. Гал. 4, 19), соделавшись общниками Его «Божественного естества» (2 Пет. 1,4): тогда уже мы отгнали вину, тогда исчезла также и нечистота и удалилась всякая наша скверна. Ибо мы рождаемся уже не для тления, по причине преступления в Адаме, но для жизни и нетления, по причине оправдания во Христе, так как Он потерпел за нас заклание, как агнец непорочный и истинный, как горлица Божественная и мысленная; потому что не иным способом мы спасены. Разве это не так?

П. Совершенно так; таинственный образ теперь очень ясен.

 

Система Orphus Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter


<<<   СОДЕРЖАНИЕ   >>>