Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+EnterА. И. Осипов. Как же можно беспрестанно молиться
Молитва Иисусова произносится так: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного. Первоначально произносилась она без прибавки слова «грешного»; слово это присовокуплено к прочим словам молитвы впоследствии. Это слово, заключающее в себе сознание и исповедание падения, замечает преподобный Нил Сорский, нам прилично, благоприятно Богу, заповедавшему воссылать молитвы к Нему из сознания и исповедания своей греховности. <...>
Моление молитвой Иисусовой есть установление Божественное. Установлено оно не через посредство пророка, не через посредство апостола, не через посредство Ангела; установлено Самим Сыном Божиим и Богом. После Тайной вечери, между прочими возвышеннейшими, окончательными заповеданиями и завещаниями, Господь Иисус Христос установил моление Его именем, дал этот способ моления как новый, необычный дар, дар цены безмерной. Апостолы уже знали отчасти силу имени Иисуса: они исцеляли им неисцелимые недуги, приводили к повиновению себе бесов, побеждали, связывали, прогоняли их. Это могущественнейшее, чудное имя Господь повелевает употреблять в молитвах, обещая от него особенную действительность для молитвы. Еже аще что просите, — сказал Он святым апостолам, — от Отца во имя Мое, то сотворю: да прославится Отец в Сыне. И аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю (Ин. 14, 13—14). Аминь, аминь глаголю вам, яко елика аще чесо просите от Отца во имя Мое, даст вам. Доселе не просисте ничесоже во имя Мое: просите и приимите, да радость ваша исполнена будет (Ин. 16, 23— 24). О, какой дар! Он — залог нескончаемых, безмерных благ! он истек из уст неограниченного Бога, облекшегося в ограниченное человечество, нарекшегося именем человеческим — Спаситель. Имя, по наружности своей ограниченное, но изображающее собою Предмет неограниченный, Бога, заимствующее из Него неограниченное, Божеское достоинство, Божеские свойства и силу. Податель бесценного, нетленного дара! Как нам, ничтожным, бренным, грешным, принять дар? Неспособны для этого ни руки наши, ни ум, ни сердце. Ты научи нас познать, по возможности нашей, и величие дара, и значение его, и способ принятия, и способ употребления, чтоб не приступить нам к дару погрешительно, чтоб не подвергнуться казни за безрассудство и дерзость, чтоб, за правильное познание и употребление дара, приять от Тебя другие дары, Тобою обетованные, Тебе единому известные.
Из Евангелия, Деяний и Посланий апостольских мы видим неограниченную веру во имя Господа Иисуса и неограниченное благоговение к этому имени святых апостолов. Именем Господа Иисуса они совершали поразительнейшие знамения. Нет случая, из которого можно б было научиться, каким образом они молились именем Господа; но они молились им непременно. Как могли они не молиться им, когда это моление было преподано и заповедано Самим Господом, когда заповедание укреплено двукратным повторением и подтверждением его? <...>
Правило монашеское заключается наиболее в молитве Иисусовой. В таком виде преподается это правило вообще для всех монахов Православной Церкви; в таком виде преподано оно Ангелом преподобному Пахомию Великому для его общежительных монахов. <...>
В действии молитвы Иисусовой имеется своя постепенность: сперва она действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания, потом начнет проникать к сердцу, возбуждая его от сна смертного и знаменуя оживление его явлением в нем чувств умиления и плача. Углубляясь еще далее, она мало-помалу начинает действовать во всех членах души и тела, отовсюду изгонять грех, повсюду уничтожать владычество, влияние и яд демонов. По этой причине при начальных действиях молитвы Иисусовой «бывает сокрушение неизреченное и болезнь души неизглаголанная», — говорит преподобный Григорий Синаит. Душа болезнует как болящая и рождающая, по Писанию (см. Сир. 48, 21): живо бо слово Божие и действенно, и острейше паче всякого меча обоюду остра, то есть Иисус проходит, как свидетельствует апостол, даже до разделения души же и духа, членов же и мозгов, и судительно помышлением и мыслем сердечным (Евр. 4, 12), проходит, истребляя греховность из всех частей души и тела. <...>
Если монахам воспрещается безвременное стремление к молитве, приносимой умом в сердечном храме, тем более воспрещается оно мирянам. Имели глубочайшую сердечную молитву святой Андрей юродивый и некоторые другие, весьма немногие миряне: это — исключение и величайшая редкость, которая никак не может служить правилом для всех. Причисление себя к этим исключительным личностям есть не что иное, как обольщение себя самомнением, скрытая прелесть прежде явной прелести. Паисий Величковский в письме к старцу Феодосию говорит: «Отеческие книги, в особенности те из них, которые научают истинному послушанию, трезвению ума и безмолвию, вниманию и умной молитве, то есть той, которая совершается умом в сердце, исключительно приличествует только одному монашескому чину, а не всем вообще православным христианам. Богоносные отцы, излагая учение об этой молитве, утверждают, что ее начало и непоколебимое основание есть истинное послушание, от которого рождается истинное смирение, а смирение хранит подвизающегося в молитве от всех прелестей, последующих самочинникам. Истинного монашеского послушания и совершенного во всем отсечения своих воли и разума отнюдь не возможно стяжать мирским людям. Как же возможно будет мирским людям, без послушания, по самочинию, которому последует прелесть, понуждаться на столь страшное и ужасное дело, то есть на таковую молитву, без всякого наставления? как им избежать многоразличных и многообразных прелестей вражиих, наводимых на эту молитву и ее делателей прековарно? Так страшна эта вещь, то есть молитва — молитва, не просто умная (умственная), то есть совершаемая умом нехудожно, но действуемая художественно умом в сердце, — что и истинные послушники, не только отсекшие, но и совершенно умертвившие волю свою и рассуждение пред отцами своими, истинными и преискусными наставниками деланию этой молитвы, всегда находятся в страхе и трепете, боясь и трепеща, чтоб не пострадать в этой молитве какой-нибудь прелести, хотя и хранит их всегда от нее Бог за истинное смирение их, которое они стяжали благодатью Божией при посредстве истинного послушания своего. Тем более мирским людям, жительствующим без послушания, если они от одного чтения таких книг понудятся на молитву, предстоит опасность впадения в какую-либо прелесть, приключающуюся начинающим самочинно подвиг этой молитвы. Эту молитву святые назвали художеством художеств: кто ж может научиться ей без художника, то есть без искусного наставника? Эта молитва есть духовный меч, дарованный от Бога, на заклание врага наших душ. Молитва эта просияла как солнце, только среди иноков, особенно в странах Египетских, также в странах Иерусалимских, в горе Синайской и Нитрийской, во многих местах Палестины и на иных многих местах, но не повсюду, как явствует из жития святого Григория Синаита. Он обошел всю Святую (Афонскую) Гору и, сделав тщательное разыскание делателям этой молитвы, не нашел в ней ни одного, который бы имел хотя малое понятие о этой молитве. Отсюда явствует: если в таком святом месте преподобный Григорий не нашел ни одного делателя молитвы, то и во многих местах делание этой молитвы было неизвестно между иноками. А где и занимались им, где она сияла между иноками подобно солнцу, там хранилось делание этой молитвы, как великая и неизреченная тайна, известная лишь Богу и ее делателям. Мирскому народу делание этой молитвы было вполне неизвестно. Но ныне, по напечатании отеческих книг, узнают о нем не только иноки, но и все христиане. По поводу этого боюсь и трепещу, чтоб по вышесказанной причине, то есть за самочинное вступление в подвиг этой молитвы без наставника, таковые самочинники не подверглись прелести, от которой Христос Спаситель да избавит Своею благодатью всех, хотящих спастись». <...>
Пречистое имя Иисуса не терпит пребывать посреди нечистоты: оно требует, чтоб из сосуда душевного было извергнуто и извергаемо все нечистое; входя в сосуд по степени чистоты его, оно само начинает действовать в нем и совершать дальнейшее очищение, для которого собственные усилия человека недостаточны и которое требуется для того, чтобы сосуд соделался достойным вместилищем духовного сокровища, всесвятой святыни. Устранимся от пресыщения и даже насыщения; положим себе в правило умеренное постоянное воздержание в пище и питии; откажем себе в наслаждении вкусными яствами и питиями; будем упокоевать себя сном удовлетворительно, но не чрезмерно; откажемся от празднословия, смеха, шуток, кощунства; прекратим ненужные выходы из келлии к братиям и прием братий в келлию под предлогом любви, именем которой прикрываются пустые беседы и занятия, опустошающие душу. Откажемся от мечтательности и суетных помышлений, возникающих в нас по причине нашего неверия, по причине безрассудной попечительности, по причине тщеславия, памятозлобия, раздражительности и других страстей наших. С полнотой веры возложим все на Господа и многомыслие наше, наши пустые мечты заменим непрерывающеюся молитвою ко Господу Иисусу. Если мы окружены еще врагами, то будем вопиять с сильным плачем и воплем к Царю царей, как вопиют обиженные и угнетенные из толпы народной; если же мы допущены во внутренний чертог Царя, то будем приносить Ему жалобу и просить Его милости с величайшей тихостью и смирением, из самой глубины душевной. Такая молитва — особенно сильна: она — вполне духовна, произносится непосредственно к самому слуху Царя, к Его сердцу.
Необходимое, существенное условие преуспеяния в молитве Иисусовой есть пребывание в заповедях Господа Иисуса. Будите в любви Моей, — сказал Он ученикам Своим (Ин. 15, 9). Что значит пребывать в любви ко Господу? — Значит, непрестанно памятовать о Нем, непрестанно пребывать в единении с Ним по духу. Первое без последнего мертво и даже не может осуществиться. Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей (Ин. 15, 10); если будем постоянно соблюдать заповеди Господа, то духом нашим соединимся с Ним. Если соединимся с Ним духом, то устремимся к Нему всем существом нашим, будем непрестанно памятовать о Нем. Направь поступки твои, все поведение твое по заповедям Господа Иисуса, направь по ним слова твои, направь по ним мысли и чувствования твои, — и познаешь свойства Иисуса. Ощутив в себе эти свойства действием Божественной благодати и из этого ощущения стяжав опытное познание их, ты усладишься сладостью нетленною, не принадлежащею миру и веку сему, сладостью тихою, но сильной, уничтожающей расположение сердца ко всем земным наслаждениям. Усладившись свойствами Иисуса, возлюбишь Его и возжелаешь, чтоб Он вполне обитал в тебе; без Него сочтешь себя погибающим и погибшим. Тогда будешь непрестанно вопиять, вопиять из полноты убеждения, от всей души: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного. <...>
Жительство по евангельским заповедям есть единый и истинный источник духовного преуспеяния, доступный для каждого, искренно желающего преуспеть, в какое бы наружное положение он ни был поставлен недоведомым промыслом Божиим.
Упражнение молитвой Иисусовой по самому свойству этого упражнения требует непрерывного бодрствования над собою. <...> Непрестанно должно наблюдать за собою, чтоб не подкрался каким-либо образом грех и не опустошил души.
Для многих воцерковляющихся людей, знакомых и незнакомых с книгой «Откровенные рассказы Странника духовному своему отцу», вопрос молодого Странника «как же можно беспрестанно молиться, когда необходимо нужно каждому человеку и в других делах упражняться для поддержания своей жизни?» имеет особое значение. Профессор Московской Духовной академии А. И. Осипов, освещая духовный опыт молитвы Иисусовой святителя Игнатия (Брянчанинова) и других Отцов Церкви и сравнивая этот опыт с «Откровенными рассказами Странника», отвечает на самые актуальные вопросы не только практики Иисусовой молитвы, но и воцерковления в целом.
* «Слово» печатается с сокращениями по изданию: Творения иже во святых отца нашего Святителя Игнатия, епископа Ставропольского. Т. 2. Аскетические опыты. - М.: Сретенский м-рь, 1998.
Заметили ошибку в тексте? Выделите её мышкой и нажмите Ctrl+Enter