Галаты имеют важность для богословия единственно по связи с тем обстоятельством, что в числе посланий апостола Павла есть Послание к Галатам.
Галаты были народ кельтического или галльского племени на юго-западе Европы, откуда большими массами уже в IV-м веке до Р. Хр. они стали двигаться к востоку, а в III-м в. начали пробираться до Греции. На первых парах кельтские полчища имели тут немалый успех, но около 279 г. потерпели роковое поражение при Дельфах. Часть разбитых варваров, во главе с Лутарием, переправилась чрез Геллеспонт на малоазийский материк, где вскоре присоединились новые галатийские отряды, явившиеся сюда под предводительством Леоннория по приглашению вифинийского царя Никомеда 1-го (279—246 г. до Р. Хр.), который нуждался в посторонней помощи для борьбы со своим братом. Пришельцы, исполнив свое дело, стали хищнически опустошать всю Малую Азию и были для нее истинным бичом, пока царь пергамский Аттал 1-й (241— 197 г. до Р. Хр.) не заставил их ограничиться определенной территорией на внутренней малоазийской возвышенности. Это была полоса земли длиною с юго-запада на северо-восток более 300 верст и шириною свыше 150 верст, причем в лучшей части на востоке, ближе к Каппадокии и Понту, по р. Галису (ныне Кызыл-Ирмак) подле города Тавия (теперь Нефескей) расположились Трокмы, на западной окраине подле древнего Пессинунта или Пессина (ныне Бала-Гиссар) и по смежности с Фригией «приобретенной» осели Толистовогии, по средине утвердились Тектосаги, столица коих Анкира (теперь Ангора, — Энгури) была метрополией всей Галатии. Гал. жили здесь в полной независимости, но потом вошли в столкновение с Римлянами и уже в 189 г. до Р. Хр. должны были смириться пред римскими легионами, под начальством консула Манлия Вульсона. Правда, это не было покорением, и Рим как будто поддерживал Гал., расширял их владения и возвышал государственный авторитет, возведши в царское достоинство одного из галатийских правителей Дейотара (40 г.), а второму его преемнику (после Кастора младшего) Аминте (с 36 г.) значительно увеличив площадь Галатии. Впрочем, последняя была дорога в глазах Рима лишь по административно-стратегическим интересам, с осуществлением которых галатийская самостоятельность оказалась уже помехою для римской государственной политики. Естественно, что по смерти Аминты (в 25 г. до Р. Хр.) все его царство было обращено в римскую провинцию, и — в качестве императорской — она управлялась затем чрез legatus Augusti pro praetore. Границы ее несколько изменялись, но несомненно, что в эпоху благовестнической деятельности св. Павла, Галатия административная поглощала собою этнографическую, как составную часть, и захватывала почти все малоазийские местности первого благовестнического путешествия апостола Павла по материку Малой Азии.
Отсюда возникает вопрос, какую Галатию разумеет в своем послании (1, 2) апостол Павел, а вместе с этим разно должна определяться и хронологическая дата издания этого послания. Большинством принято думать, что в упоминании Павловом (4, 13) о предшествующем посещении Галатии термин то τὁ πρὁτεπον (слав. «первее») значит «в первый раз», конечно, — из двух, предваряющих послание. Соответственно этому получится, что если мы будем предполагать Галатию римской провинции, то вторичное посещение упадет на второе благовестническое путешествие Павлово по Малой Азии, почему к тому же периоду приурочивается и письменное обращение апостола к Галатам. Наоборот: раз мы допустим, что это древне-кельтическая или северная Галатия, тогда и вторичное посещение и написание послания будут относиться к третьему миссионерскому кругу. Ныне первая возможность приобрела сильных защитников, и в ряду сторонников «колено-галатийской теории» насчитываются крупные ученые имена, каковы: А. Гаусрат, О. Пфлейдерер, Гольтцман, Бальён, Иог, Вейсс, Клемен, Цан, Корнели, Бельзер, Джиффорд, Марк Додс, особенно же В. Рамсей и католик Вал. Вебер. Но нет принудительных побуждений и обязывающих оснований сглаживать непосредственную силу наименования читателей послания Галатами (3, 1), под которыми необходимо разуметь прежде всего природных Галатов, а они были на севере Галатийской провинции или в собственной Галатии. Посему пока не видится объективно-научной надобности изменять «северно-галатийской теории», имеющей таких авторитетных поборников, как еписк. Ляйтфут, Иог, Вейсс, Липсиус, Зифферт, Цэкклер, Чэз, Финдлей, Шюрер, Юлихер, Г. Гольтцман, Годэ, Кнабенбауер. Согласно этому воззрению дело оглашения Галатии началось во второе путешествие Павлово (после «апостольского собора»), когда, прорезав южную Галатию до Антиохии писидийской, благовестникам было возбранено проповедовать в Асии, и они повернули на северо-восток в асийскую Фригию, откуда попали в близ лежащую Галатию кельтическую (Деян. 16, 6 сл.), из которой захватывалась лишь западная полоса. Апостол задержался здесь по болезни, и это дало ему случай обратиться к окружающим жителям со словом Евангелия. Пламенные Галаты приняли христ. благовестие с восторгом и преданностью (Гал. 4,13 сл.), так что при своем удалении св. апостол Павел оставил немало «учеников» (ср. Деян. 18, 23), продолжавших его дело. Но, видимо, не дремали и иудействующие противники Павловы, которые по удалении просветителя успели смутить Галатов и расположить их в пользу своих убеждений, будто — для полноты и совершенства благодатного спасения — и в христианстве требуется соблюдение важнейших предписаний ветхозаветного закона, особенно касательно обрезания. Апостол мог слышать об этом, а потому понятно, что в третье свое путешествие оп направился из Сирии (кажется, сухим путем чрез Каппадокию) непосредственно в Галатию кельтическую, которую и прошел с востока, напр., от Анкиры на Герму и Пессин. Теперь благовестник «утверждал» учеников (Деян. 18, 23) и, конечно, достиг того, что иудаистическая агитация при нем прекратилась. Однако ему нужно было спешить в другие страны, и он двинулся к Ефесу. Иудаисты же постаралась вознаградить себя за поражение и напрягли всю энергию. В результате явилось новое смущение Галатов, а это обстоятельство было для апостола достаточным побуждением к изданию обличительно-увещательного послания.
Такими соображениями достаточно определяется время написания последнего. Представляется вероятным (ср. Гал. 1, 6), что послание выпущено не столь, долго после вторичного посещения Галатии, почему большинством ученых оно относится к периоду трехлетнего пребывания апостол Павла в Ефесе (Деян. 19, 1; 20, 31). Другие (еписк. Ляйтфут, проф. Н. Н. Глубоковский) на основании внутреннего соотношения помещают послание к Галатам между письмами в Коринф и Рим и полагают его издание на неизвестную македонскую местность (примерно) в конце 57-го и никак не далее начала 58-го года — до удаления апостола языков в «Грецию».
При этих условиях послание к Гал. является исторически вполне естественным, чем обеспечивается его подлинность. В последнее время ее отрицали некоторые авторы (особенно проф. Rnd. Steck, потом van Manen, Voelter, J. Friedrich-Maehliss), но основания у них почерпались в теоретических предубеждениях и в произвольных теориях касательно хода развития христианства, где «павлинистическая свобода» мысли и жизни могла возникнуть и утвердиться яко бы только во II-м веке. Предзанятость подобных суждений изобличается уже тем, что ведет к насильственному толкованию содержания послания и не согласуется с историческими свидетельствами о его существовали у Маркиона (около 140 г.), Иустина Мученика (Разговор с Трифон. 90, 95, 96 и 1-я Апология 53 ср. Гал. 3,10, 13; 4, 27), Афинагора (Увещан. 16), Поликарпа Смирнского (к Филипп. 3, 5 ср. Гал. 4, 26; 6, 7; Иринея (III, 6, 5; 10, 3; V, 21, 1), Климента ал. (Стром. III, 16), Тертуллиана и др.
Не менее несомненна и неповрежденность текста послания потому что Маркионовская рецензия, предпочитаемая иными писателями, не обладает фактическою обоснованностью, ибо созидалась произвольно ради крайних антиномистических тенденций; поэтому, она не подрывает авторитетности сохранившегося текстуального типа, и для него нет надобности в конъектуральных исправлениях по предположениям научной необходимости других чтений, раз у нас имеется достаточно материалов в рукописях и переводах.
При свете исторических условий происхождения раскрывается, что рассматриваемое послание было вызвано колебаниями Галатов, склонявшихся к иудаистическому пониманию христианства, а отсюда точно определяется и его цель в возвращении отпавших и в укреплении пошатнувшихся чрез ограждение собственного достоинства Евангелия Христова в его самобытности и независимости по устроению и по действию.
Соответственно сему и содержание направляется к утверждению этого существенного пункта. Но последний был главнейшим в проповеди апостольской и затемнился для сознания Галатов, конечно потому, что они усомнились в совершенной непреложности свидетельства св. Павла, которого иудаисты представляли невполне компетентным по сравнению с апостолами — самовидцами, как получившего христианское ведение и благовестнические полномочия яко бы чрез посредство человеческое. Естественно, что — после предварительных обращений и замечаний (1, 1—5) — св. Павел в первой части (гл. 1 и 2) удостоверяет и защищает свое апостольское достоинство и исключительную значимость возвещаемого им Евангелия. Все это аргументируется фактическими данными с устранением мысли о человеческом источнике проповеди и авторитета апостола языков: 1) до своего обращения он был гонителем Церкви Божией и не мог учиться у христиан, почему несомненно непосредственное божественное призвание; 2) затем благовестник тоже не был под определяющими человеческими влияниями, ибо из Дамаска удалился в Аравию и лишь чрез три года попал в Иерусалим, но пробыл здесь всего 15 дней и — кроме Иакова, брата Господня, — из апостолов видел лишь Петра, откуда вытекает, что он явился в священный город и выступил здесь уже независимым и равноправным благовестником Христовым; 3) таким он и оставался неизменно, поскольку чрез 14 лет после первого посещения Иерусалима (т. е. на «апостольском соборе») он — вопреки возражениям и проискам иудаистов — был признан «предними» собратом со всею полнотою прав и безупречностью «Евангелия», как это обнаружилось и 4) при антиохийском столкновении с Петром, когда он с торжеством защищал истинность своей проповеди. Сущность ее и излагается во второй части (гл. 3 и 4), догматико-полемической, где апостол, отправляясь от личного опыта Галатов в восприятии Духа по вере, а не чрез дела закона, доказывает, что праведность искони созидалась первою, но не вторым: 1) Авраам оправдался верою, закон же ведет к клятве и 2) есть позднейшее привходящее учреждение, которое не отменяет обетования и 3) имеет свою цель в качестве приспособительного воспитательного института, 4) по необходимости устраняемая и поглощаемого христианскою зрелостью. Христианство, независимое в своем бытии, очевидно, должно быть таким и по своему действию среди людей. На этом сосредоточивается третья часть (гл. 5 и 6) морально-увещательного характера. 1) Верующий должен жить в свободе Христовой, но не по законничеству, ибо обрезание, в иудаистическом смысле, должно вести к такой практике, где дела законнические являются преобладающими над благодатию. 2) Однако эта свобода не может служить к плотяной разнузданности, потому что выражаясь фактически в любви, не допускает вторжения плоти и 3) на деле обнаруживается снисхождение к падшим в интересах взаимного нравственного возрастания среди земных коллизий до наступления окончательная торжества.
В своих заключительных замечаниях (6, 11—18) св. апостол Павел ссылкою на собственноручность написания (может быть, даже всего документа) и энергическим оттенением главнейших тезисов ясно указывает для послания к Гал. историко-догматическую важность. Она очевидна и несомненна. 1) Вопрос об отношении домостроительства ветхого к новому, или «закона» и благодати, в христианстве был жгучим вопросом слагавшейся христианской истории, которая пока протекала среди этих коллизий и задерживалась ими в своем нормальном поступательном движении. Поэтому, беря и разрешая этот вопрос, апостол языков удовлетворяет самым живым и насущным потребностям эпохи, устраняет тормазы и тем обеспечивает христианское развитие. 2) Это отрицательное значение неразрывно от созидательно-положительного, ибо св. апостол Павел вместе с этим отчетливо и незыблемо раскрывает собственную природу христианского избавления, которое в полноте своего самопознания обеспечивается от уклонений и пбчерпает силы для всегдашнего благодатного процветания среди людей.
Тут утверждается уже догматическая непреложность христианской независимости, когда оправданный, слипаясь верою со Христом — Сыном Божиим, сам усыновляется Богу и получает сыновнюю свободу непосредственного общения с Отцом в благодатном возрождении всего своего существа. Посему послание к Галатам справедливо может быть названо «благовестим христианской свободы», которая приобретается в сыновнем единении с Богом чрез Христа Спасителя по благодати и раскрывается при благодатном отражении в верующих Господа Избавителя.
Литература отеческая, довольно обширная (Ефрем Сирин, Феодор мопсуэстийский, Иоанн Дамаскин, Икумений, Евфимий Зигавин; К. М. Викторин. «Амвросиаст», блаж. Августин, Пелагий, Кассиодор, Примазий), на русском языке представлена в переводах творений св. Иоанна Златоуста (Москва 1872 г. и потом в издании С.-Петербургской Дух. Академии), блж. Феодорита Кирского (Москва 1861 г.), блж. Феофилакта архиеп. болгарского (Казань 1881); блж. Иеронима (Киев 1902 г.); имеется и шесть цельных истолковательных трудов на всё послание к Гал. — архиеп. волынского Агафангела Соловьева (Спб. 1854 r.), архиеп. черниговского Филарета Гумилевского (Чернигов 1862 г.), еп. Феофан, Говорова (Москва 1880 г.), еп. Никанора Каменского (Спб. 1899 и в сборнике: Общедоступные объяснения первых семи посланий святого апостола Павла, Спб. 1901 г.), о. Иакова Я. Галахова (Казану 1897 г.), проф. Н. Н. Глубоковского под заглавием: «Благовестие христианской свободы в послании св. апостола Павла к Гал.; сжатый обзор апостольского послания со стороны его первоначальных читателей, условий происхождения, по содержанию и догматически-историческому значению» (Спб. 1902 г.); в двух последних указаны все важнейшие пособия.
* Николай Никанорович Глубоковский,
доктор богословия, профессор
Спб. духовной академии.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 4, стлб. 30. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1903 г. Орфография современная.