Жизнь человека протекает в семье, в обществе, в государстве, в церкви... Начинаясь в семье, она постепенно захватывает все больший и больший круг. Некоторым переходом семейных взаимоотношений к отношениям широко-общественного характера служит общение данной семьи с лицами, не принадлежащими к ней. Оно принимает различные формы: форму гостеприимства, дружеских союзов и проч. — гостепр. ведет свое начало с самых первых времён существования человечества на земле. Появилось оно неизбежно и вполне естественно. Приходилось одному человеку или нескольким путешествовать. Удобств передвижения с места на место, подобных нынешним, в отдаленные от нас времена не было: путешествия продолжались долго, и путешественникам, за отсутствием гостиниц, постоялых дворов и пр., волей-неволей приходилось просить гостеприимства. Оно оказывалось, между прочим, уже по тому одному, что гостеприимец и сам мог со временем нуждаться в нем же во время своих путешествий. Обе стороны, словом, имели в виду, между прочим, и свои выгоды. Неудивительно, что отсюда обязанность гостепр. затем сделалась священною и получила характер добродетели на ряду с другими, известными тем или иным народностям древнего времени. И действительно, она была проявлением любви человека к ближнему, или практиковалась не в корыстных исключительно целях, а и по чистым побуждениям. Помимо оказания ближнему материального содействия, гостеприимец в данном случае много помогал охранению личности человека (гость, как известно, считался особою «неприкосновенною», пока не оставлял приютившего его дома), что в те времена, когда в основе взаимоотношений народов лежал обыкновенно лишь принцип борьбы за существование, было весьма ценно. Уже Авраам принимает к себе странников (Быт. 18), принимает их и Лот ( — 19)... Гостепр. весьма широко распространено было и у язычников, прекрасно понимавших всю огромную его важность. Припомним, что об этом рассказывается, напр., в Одиссее Гомера, появившейся задолго до христианской эры: как радушно, необыкновенно сердечно приняли странника — Одиссея Алкиной с супругою?.. Впрочем, гостепр. сохраняется и во всё последующее время вплоть до наступления новых веков. Даже в мрачную средневековую эпоху оно, как известно, процветает, что было особенно ценно в виду того бесправия, какое в то время, время царствования грубейшей физической силы, всюду о себе красноречиво заявляло. Изменился взгляд на гостепр. лишь с наступлением новых времен. Причины понятны: при нынешних удобствах путешествий, при существовании множества гостиниц и проч., теперь можно объехать вокруг земли, не прибегая к помощи гостеприимца. Кроме этих причин, имеют свое значение также и некоторые другие, лежащие в самом строе общественной и индивидуальной жизни. Впрочем, если в больших городах гостепр. практикуется лишь между знакомыми и родственниками (хорош и этот вид его: здесь названные лица могут действовать друг на друга просветительным, облагораживающим образом, могут поддерживать друг друга и материально и проч.)? то в деревнях и селах, где и поныне в известной степени продолжают иметь смысл старинные условия, благоприятные для гостепр., последнее в некоторой мере практикуется и теперь. Конечно, цивилизация совершит свое дело, — и в деревнях древнее гостепр. будет только воспоминанием также; но об этом придется только пожалеть, так как, помимо всего прочего, причиною здесь является эгоизм, стремление лишь к личному благополучию, обособление себя от других... что ныне все более и более о себе заявляет... Однако, истинным христианам не следует забывать о гостепр. «Ревновать о странноприимстве» ясно советует св. ап. Павел (Римл. 12,13). Он рекомендует «не забывать страннолюбия», присовокупляя, что «чрез него» (т. е., чрез страннолюбие) «некоторые не зная, оказали гостеприимство ангелам» (Евр.13,2). Под некоторыми он разумеет, конечно, Авраама и Лота. Всякий из нас, по смыслу его слов, помимо того, что исполнит долг человеколюбия, может из гостеприимства извлечь себе еще и некоторую выгоду, как извлекли и те древние мужи... Да и Сам Господь скажет на страшном суде: «Я был странником. и вы приняли Меня» (т. е., разумеется, сделали это одному из сих братьев Его меньших) (Матф. 25, 35. 40)... Конечно, иногда люди злоупотребляют оказываемым им гостепр., но без злоупотреблений дело не обходится нигде, — и очевидно, что не на основании последних нам надлежит судить о норме.
См. нашу статью: «К вопросу об условиях нормального течения жизни христианской семьи»: «Христ. Чтен.» 1898 г., апрель, стр. 553 — 555. Чит. нашу также брошюру: «О христианской семье и связанных с нею вопросах»; Спб. 1901 г., стр. 49 — 51. Ср. «Христианское учение о нравственности» Г. Мартенсена (в перев. А. П. Лопухина); т. 2. Спб. 1890 г., стр. 502 — 503.
* Александр Александрович Бронзов,
доктор богословия, профессор
С. Петербургской духовной академии.
Источник текста: Православная богословская энциклопедия. Том 4, стлб. 564. Издание Петроград. Приложение к духовному журналу "Странник" за 1903 г. Орфография современная.
