Отвержение поста
...Отвергающие пост и гоняющиеся за роскошью, как за блаженством жизни, ввели этот великий рой зол, и сверх того повреждают собственные тела свои (свт. Василий Великий, 8, 25).
***
...Самое воздержание от пищи Он <Бог> заповедует для того, чтобы мы, обуздывая вожделения плоти, делали ее послушною в исполнении заповедей. А если мы решимся не принимать помощи от поста ради слабости телесной и будем предаваться большей беспечности, то сами, не ведая того, причиним себе величайший вред (свт. Иоанн Златоуст, 47, 74—75).
***
Если и при посте оказывается у нас недостаток... добрых дел, то тем более покажем мы нерадение (о них), когда не будем пользоваться врачевством поста (свт. Иоанн Златоуст, 47, 75).
***
Кто нерадит о посте, тот и в других подвигах расслаблен, нерадив, немощен, показывает тем начало и худой признак расслабления души своей, и воюющему с ним дает случай к победе... (прп. Исаак Сирин, 58, 98).
***
Как от семени пота постов произрастает колос целомудрия, так от сытости — распутство, и от пресыщения — нечистота (прп. Исаак Сирин, 58, 188).
***
Какие добродетели ни наздашь ты на основании поста, все они будут непоколебимы и непотрясаемы, как назданные на твердом камне. А когда примешь это основание, т. е. пост, и на место его положишь насыщение чрева и другие неуместные пожелания, тогда все добродетели будут потрясены и разнесены от худых помыслов и от потока страстей, как песок разносится ветром, и все здание добродетели рушится. Итак, чтобы не случилось этого и с нами, будем с радостию стоять на твердом основании поста, будем стоять, добрые братия мои, будем стоять со веем нашим желанием (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 281).
***
Пост есть закон и повеление Бога, и тех, которые преступают сей закон Божий, берет в свою власть первый преступник воли Божией диавол и мучит их, как тиран. Хотя это не тотчас случается, потому что Бог долготерпит на нас, ожидая покаяния нашего, однако же всячески не убежим от рук сего врага нашего, в сей ли жизни или в будущей, если пребудем во грехе и не покаемся (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 282).
***
...Быть может, ты щадишь плоть и бежишь от поста, как от носителя истощения; но — напротив! — именно пресыщение приводит к возникновению подагры, и мигрени, и иных болезней; а пост является матерью здоровья; так что не только блудник согрешает против своего тела, но и чревоугодник грешит тем же, делая его слабым и более болезненным (свт. Григорий Палама, 26, 91—92).
***
...Если мы станем безрассудно уклоняться от поста, то нас ожидают карающие наказания, и рассечение, и жжение; ибо то, что не поддается лечению, Христос рассечет и предаст неугасаемому огню на вечную кару. Ибо, как тогда не постившись в раю, мы были изгнаны в эту многоболезненную жизнь, так и ныне, если не будем поститься и не будем, по силам, жить воздержанно, то будем ввержены в неугасимую и нестерпимую оную геенну (свт. Григорий Палама, 26, 92).
***
Инок, небрегущий о посте, колеблет все здание добродетелей своих: не устоять этому зданию, если здатель не опомнится, и не позаботится благовременно об укреплении основания (свт. Игнатий Брянчанинов, 39, 354).
***
Когда Навуходоносор, царь Вавилонский, отводил иудеев в плен в Вавилон, то вздумал взять для воспитания при своем дворе несколько детей из лучших семейств еврейских. Между этими детьми были двенадцатилетний отрок Даниил и три его товарища: Анания, Азария и Мисаил. Получая обильную, но запрещенную законом Моисеевым пищу с царского стола, они не захотели оскверняться ею и просили поставленного над ними приставника, чтобы он давал им в пищу только овощи и воду. Приставник сначала отказал им, сказав: «Боюсь царя; если он увидит вас изнуренными, тогда лишит меня жизни». На это Даниил отвечал: «Давай нам такую пищу в продолжение десяти дней; и если после сего времени отроки, вкушающие царскую пищу, окажутся полнее нас, то откажи нам в нашей просьбе, в противном же случае исполни ее». Приставник согласился — и что же? По окончании срока явшиася лица их блага и крепка плотию паче отроков ядущих от трапезы царевы (ср.: Дан. 1, 1 — 15) (112, 283—284).
***
...Авва Макарий одному брату, спросившему его: «Почему он в пустыне чувствует голод и с третьего часа, а в киновии, часто постясь целую седмицу, не чувствовал голода», — ответил: «Это оттого, что здесь нет свидетеля твоего поста, который бы питал и подкреплял тебя своими похвалами; а там похвалы людей и тщеславие насыщали тебя» (56, 250).
***
Однажды авва Пахомий, идя по дороге, встретил людей, несущих мертвого человека. Вдруг он видит двух Ангелов, идущих позади одра, и, размышляя о них, просил Бога, чтобы Он открыл ему, что это значит. И подошли Ангелы к нему, и спросил он их: «Зачем вы, будучи Ангелами, сопровождаете мертвого?» И ответили ему Ангелы: «Один из нас Ангел среды, другой — пятка. И поскольку душа сия при жизни не оставляла поста в среду и пяток, то мы сопровождаем тело сие. Так как даже до смерти своей сохранял он пост, то и мы прославляем его, добре подвизавшегося для Господа» (98, 406—407).
***
Однажды татары взяли в плен двух братьев-бояр. Один из них постился в понедельник, не вкушая в этот день скоромной пищи. Когда же агаряне начали принуждать братьев есть их кушанья, они не покорились и оставались голодными целый день. На другой день не привыкший поститься не выдержал и начал есть агарянские яства. Брат же, соблюдавший пост по понедельникам, продолжал оставаться голодным. Агаряне начали бить его и принуждать к повиновению. Пребывая три дня без пищи, перенося побои, брат не покорился. Видя его крепость и терпение, агаряне связали его и бросили под телегу. В полночь явился ему светоносный муж и говорит ему: «Встань». Он отвечал: «Как же мне встать? Я связан крепко». Пришедший второй раз говорит ему: «Вставай, не бойся». Страдалец начал вставать, и тотчас развязались веревки. И сказал ему светоносный муж: «Не бойся и следуй за мной». И повел его через орду, мимо бесчинствующих татар. Выведя его из стана, чудный муж повелел ему взобраться на дерево и сказал: «Ничего не бойся, только молчи». Брат спросил своего избавителя: «Кто ты, господин?» «Я — Ангел понедельника», — ответил светоносен и стал невидим. Брат же был в великой радости и трепете.
Когда агаряне обнаружили исчезновение одного из пленников, то стали истязать его брата и предали его злой смерти. Они сожгли его на огне, как палят свиней. Когда рассвело, вся орда двинулась на поиски бежавшего, но никто из них не взглянул на дерево, где скрывался беглец. Когда опасность миновала, он слез с дерева, пришел на русскую землю и, не заходя к родным, направился в Пафнутьев монастырь и принял пострижение (107, 443—444).
***
По дороге в Галичскую сторону у преподобного Макария и его спутников закончились запасы хлеба. Голод начал терзать тех, кто не привык к посту. Преподобный Макарий стал молиться, и вот нашли они завязшего в узком месте лося. Это было во время апостольского поста, за три дня до праздника. Путники просили у Макария дозволения утолить голод лосем. Он не благословил им нарушить пост и убеждал потерпеть до праздника святых апостолов Петра и Павла. «Поверьте, братие, — прибавил старец, — лось будет в ваших руках, когда придет время разрешить пост; потерпите еще три дня, — Господь сохранит жизнь вашу». Путники послушались преподобного и, надрезав ухо лосю, отпустили его, а преподобный молил Господа, чтобы Он укрепил слабых путников. По милости Всемогущего даже малые дети остались живы, пробыв без пищи до праздника святых Апостолов. В праздник преподобный Макарий, отойдя в сторону от прочих, преклонил колена и, воздав благодарение Творцу, молил Его пропитать голодных спутников его. И вот неожиданно явился тот самый лось, которого отпустили на свободу. Его поймали, и святой старец с радостию благословил его для трапезы. «Надейтесь же, друзья мои, на Господа, — прибавил преподобный. — Он не оставит нас». И точно, после того то попадался им лось, то без труда ловили оленя, и так благополучно дошли до Унжи (115, 350).
***
...Архимандрит Кронид поведал о себе: «Проезжая однажды через Москву на родину, я остановился у своего дяди, помощника начальника Николаевского вокзала, который вел светский образ жизни. Он ни в среду, ни в пяток пост не соблюдал. Бывая в семье дяди, я, садясь за стол и зная, что этот день среда или пятница, все же вкушал молоко или яйца. В моем сознании тогда обычно возникала мысль: «Что я за человек, чтобы для меня специально приготовляли пищу отдельно». Потому я ел все, что мне предлагали. За год до своего пострижения в монашество вижу как-то раз сон. Будто бы я стою в каком-то храме. Храм необычен, как бы небесной красоты, и весьма обширен. Сзади правого клироса вижу икону больших размеров с изображением Богоматери и Предвечного Младенца на Ее руках. Божия Матерь была изображена в рост человека, в короне. Черты ее напоминали изображение на Черниговской иконе Божией Матери. Видя чудный лик Богоматери и поражаясь Ее красотой, я преклонил свои грешные колена перед святым образом и стал просить милости и предстательетва Ее перед Господом. К моему ужасу, я увидел, что Матерь Божия отворачивает от меня Свой лик. Тогда я в страхе и трепете воскликнул: «Матерь Божия, Матерь Божия... что Ты отвращаешь Свой Божественный лик от меня, недостойного!» И слышу Ее ответ: «Ты в среду и пяток позволяешь себе вкушать скоромную пищу и не почитаешь страданий Сына Моего. Этим оскорбляешь Его и Меня». На этом видение закончилось. Но оно было уроком для моей души на всю последующую жизнь» (114, 119—120).