Борьба со страстями
...Святые отцы много понуждали себя в начале, при многообразных подвигах и бранях, происходящих от лукавства духов; но сильное желание и надежда бесстрастия побеждали. Ибо после труда достигший бесстрастия делается беспопечительным, как победивший страсти. Думает и страстный, что ему хорошо, но это от слепоты (сщмч. Петр Дамаскин, 75, 123).
***
Благоразумным людям должно осматривать свою силу (рать) и держать в строю находящиеся в душе добродетели, чтобы таким образом быть всегда готовыми воспротивиться нападающим страстям, с сущею в душе их силою (ратью добродетелей), естественно дарованною им от Бога. Таковы суть: против красоты и всякой душевредной похоти — воздержание; против нужды и бедности — терпение; против досаждения и гнева — незлобие и подобное сим (прп. Антоний Великий, 90, 69).
***
Побеждающий страсти плотские венчается нетлением. Если бы не было страстей, не было бы и добродетелей, ни венцов, даруемых от Бога людям достойным (прп. Антоний Великий, 90, 75).
***
Доколе ты подвергаешься хотя мало греху, дотоле не почитай себя свободным от страстей (прп. авва Исаия, 60, 79).
***
Кто с любовью подъемлет труды, тот удобно укрощает страсти... (прп. авва Исаия, 60, 95).
***
Горе нам, что мы, предавшись суетным вещам, забыли о борьбе со страстями (прп. авва Исаия, 60, 193).
***
...Кто потрудится извергнуть из сердца своего... страсти, то они уже не движутся в нем... (прп. авва Исаия, 90, 325).
***
...Если не уклоняешься каждой из них <страстей> благоразумно и постоянно, то, подобно кораблю без груза, увлекаясь всем, что ни приключится, погрязнешь в море греха (свт. Василий Великий, 8, 191).
***
...С какою страстью человек не борется мужественно, не противится ей всеми мерами и услаждается ею, та привлекает его и держит как бы узами какими... (прп. Макарий Египетский, 68, 400).
***
...Сколько в душе страстей, столько у врагов способов привязаться к нам и напасть на нас; помысл, подобно некоему члену души, часто выводится... из своего состава и получает неправильное положение, если человек не приуготовит себя упражнением и не преуспеет достигнуть безопасности и непреткновенности в сих борьбах законным подвижничеством... (свт. Григорий Нисский, 19, 66—67).
***
К нашей жизни не имели бы и доступа страсти, если бы с самого начала распознавали мы хорошее (свт. Григорий Нисский, 19, 336).
***
Не отложит человек страстных воспоминаний, если не позаботится уврачевать пожелательной и раздражительной части своей, первую истончая постом, бдением и спанием на голой земле, а вторую укрощая долготерпением, непамятозлобием и милостынею. Из этих двух страстей составляются все почти демонские помыслы, ввергающие ум во всякую беду и пагубу. Но избавиться от страстей не возможно никому, если он не презрит совсем ястие и питие, имущество и славу, еще же и самое тело свое, ради тех, кои часто покушаются поражать его через них (т. е. бесов). Потому всякая настоит нам необходимость подражать бедствующим на море, которые выбрасывают вещи, по причине натиска ветров и высоко поднимающихся волн. При этом надобно, однако же, тщательно внимать, чтобы, выбрасывая подобным образом вещи, не делать этого, да видимы будем людьми. Ибо через это мы потеряем мзду свою и подвергнемся еще горше прежнего крушению, когда подует на нас ветром своим демон тщеславия (авва Евагрий, 90, 606-607).
***
Как душа, преданная бездействию и беспечности, легко овладевается этими страстями, так душа, непрестанно занятая подвигами благочестия, не имеет даже и досуга подумать когда-нибудь о них, потому что заботливость о подвигах отвлекает ее от всех страстей (свт. Иоанн Златоуст, 46, 472).
***
Великое дело одолеть самому собственные страсти, но гораздо важнее убедить и других принять тот же образ мыслей... (свт. Иоанн Златоуст, 48, 840).
***
...Когда в тебе зародится малая страсть, не смотри на то, что она мала, но представь, что она, будучи питаема, производит величайшие бедствия. В доме, когда мы видим загоревшимся малый клочок льна, то смущаемся и поднимаем шум, потому что смотрим не на начало, а от начала заключая к концу, беспокоимся и бегаем, чтобы погасить пожар (свт. Иоанн Златоуст, 49, 59).
***
Кто пленен страстью особенно сильною, тот понесет не столь большое наказание; а кто уловлен страстью слабою, гот лишится всякого оправдания (свт. Иоанн Златоуст, 52, 496).
***
Восстань против тирании, гордости; восстань против нападений гнева, против мук вожделения; и это — раны, и это — мучения. Скажи мне, какое из мучений всех ужаснее? Не то ли, когда душа мучается и терзается? Там (в телесных мучениях) страдает больше тело, а здесь все относится к душе. Она болезнует, когда (человек) гневается, завидует или что-нибудь подобное делает или, лучше сказать, когда страдает; ведь иметь гнев, зависть — не значит действовать, но страдать; потому и называются страстями души, ранами, язвами. Подлинно, это страдание, и даже ужаснее страдания (свт. Иоанн Златоуст, 53, 149).
***
...Если мы при старании укрощаем слонов и диких коней, то тем более (можем укрощать) наши страсти. Почему же мы так нерадивы во всю жизнь? (свт. Иоанн Златоуст, 53, 271).
***
Невозможно же, чтобы все страсти овладевали нами в одном возрасте; но они разделены, и это по человеколюбию Божию, чтобы, напав на нас вместе, они не сделались неодолимыми и борьба с ними не была для нас слишком трудною. Какое неразумие — быть не в состоянии побеждать и раздельные страсти, но покоряться им во всякое время и еще гордиться тем, что укрощается не нашим старанием, но самим возрастом (свт. Иоанн Златоуст, 53, 271).
***
Когда наше тело восстает против души и возбуждает сильные страсти, вооружает против нее плотские удовольствия, гнев, зависть, тогда невозможно, не положив конца этой брани, получить обетованные блага, и тот, кто не утишит этого смятения, неизбежно должен пасть и получить раны, которые рождают смерть в геенне. Поэтому каждый день требуется с нашей стороны особенная заботливость и старание, чтобы не возгоралась в нас эта война и чтобы возгоревшаяся не продолжалась, но была усмирена и подавлена (свт. Иоанн Златоуст, 55, 665).
***
Часто волны страстей, превосходящие своей свирепостью морские волны, нападают на нашу душу и производят в ней большое смущение. Человек беспечный и нерадивый, когда начинается буря, тотчас же приходит в смущение и смятение, и смотрит со страхом, как душа терпит крушение и потопляется страстями. Напротив, сильный и мужественный человек, поставив, как бы кормчего у руля, разум над страстями, не перестает принимать все меры, пока не направит ладью в тихую пристань любомудрия (свт. Иоанн Златоуст, 56, 508).
***
...Нам надобно вести брань с этими страстями Чревоугодием, блудом, сребролюбием, гневом, печалью, унынием, тщеславием и гордостью> так, чтобы всякий, испытывая страсть, какая нападает на него, особенно против нее главно и направлял брань, употребляя всякое старание и заботу духа для наблюдения за нею и подавления ее, направляя против нее копья ежедневных постов, ежеминутно бросая в нее стрелы сердечных стенаний и воздыханий, непрестанно проливая слезы в молитве к Богу, постоянно прося особенно Его прекратить брань его. Ибо никто не может восторжествовать над какою-либо страстью, пока не убедится, что своим тщанием или трудом не может одержать победу в борьбе; однако же для подавления ее ему и со своей стороны необходимо употреблять днем и ночью заботу и старание. А когда почувствует, что он освободился от этой страсти, то опять должен с полным вниманием рассмотреть тайники своего сердца, приметить, какая в нем есть еще более злая (страсть), против нее употребить все духовное оружие, и, таким образом победив наперед сильнейшие, он скорее и легче одержит победу над остальными; потому что от успеха побед и дух его сделается сильнее, и последующая брань со слабейшими скорее доставит ему успех в борьбе... и мы, победив более сильные страсти, без труда одержим совершенную победу над последующими слабейшими. Впрочем, надобно остерегаться, чтобы противоборствуя только главной страсти и не обращая внимания на стрелы прочих, как бы неожиданным ударом не быть уязвленным. Кто, заботясь об очищении своего сердца, внимание ума будет напрягать для побеждения главной страсти, тому нельзя не иметь подобного опасения и бодрствования и по отношению к прочим страстям. Ибо как удостоится одержать победу над тою страстью, от которой хочет освободиться, тот, кто заражен другими страстями и делает себя недостойным награды за очищение? Но когда кто с полным вниманием предпримет как бы особенную брань против одной страсти, то он должен молиться преимущественно о ней с особенною заботливостью и усердием и прилежнее наблюдать за ней, чтобы через это одержать скорую победу (прп. авва Серапион, 57, 251—252).
***
...Порядок борьбы не во всем бывает одинаков, потому что... не все мы одинаковым образом бываем боримы, и всякому из нас надобно вступить в борьбу особенно с той страстью, которая больше нападает на нас, так что иному необходимо прежде вступить в сражение с третьей страстью, иному с четвертой или пятой, смотря по тому, какие страсти сильнее в нас, и как требует образ нападения их, так мы и должны установить порядок сражения, по которому бы последующий успех победы и торжества мог привести нас к чистоте сердца и полноте совершенства (прп. авва Серапион, 57, 260—261).
***
...Искоренить страсти может только тот, кто будет ревностно истреблять причины и поводы к грехам; так, например, если кто впал в блуд или прелюбодеяние от знакомства с женщинами, тот должен избегать и взгляда на них; если кто предался неумеренности от излишества пищи и пития, тот должен истрезвить себя строгим воздержанием; если кого корыстолюбие вовлекло в клятвопреступление, воровство, человекоубийство и богохульство, тот должен истребить предмет любостяжания; если кто от гордости предается гневу, тот пусть искореняет свое высокомерие смирением. Таким образом можно изгладить каждый порок, если отнята будет причина и повод к нему: ибо таким способом можно забыть сделанные преступления (прп. авва Пинуфий, 57, 537).
***
...Страсть, если найдет вас обессиленными и ослабевшими, то легко поборет; а если найдет трезвенными и разгневанными на нее, то немедленно оставит вас (прп. Исидор Пелусиот, 62, 26—27).
***
Неистовые и бешеные плотские страсти надлежит укрощать, делать послушными и смирными; а если не повинуются, то и наказывать, сколько можно. Но ты, как говорят, ослабив им бразды, даешь идти, куда хотят; им же угодно кончить гибелью и пагубою. Поэтому, чтобы не вринуться тебе в бездну зол, позаботься сдержать их стремительность (прп. Исидор Пелусиот, 62, 362—363).
***
...Настоящая жизнь есть предстоящее нам невидимое поприще, на котором боремся не с видимыми зверями, но с умопредставляемыми страстями. Они же, если одолеют силу, какая есть в нас, не ограничивают угрожающую нам опасность телом, но наносят смерть самой душе. Если же будут они нами преодолены или обращены в бегство, то удостоимся великих венцов и похвал, может быть, и здесь, несомненно же — после сей жизни; потому что награды предоставлены будущему веку, как преткновения — настоящему (прп. Исидор Пелусиот, 63, 107).
***
...Приражения страстей начинаются маловажными представлениями, неприметно вкрадываясь наподобие муравьев... Подвижнику надлежит тогда бороться со страстями, когда приступают они, как муравей приманкою предлагая свою ничтожность. Ибо, если успеют достигнуть крепости льва, делаются непреоборимыми, и сильно угнетают, если не давать им пищи... (прп. Нил Синайский, 73, 66).
***
<Лукавые духи>... в оружие против нас употребляют наши страсти и чувства, низлагают нас тем самым, чем природа вооружила нас в защиту от них (прп. Нил Синайский, 73, 183).
***
...Остерегайся и малых страстей душевных, чтобы... не быть вовлечену в самую бездну глубокого повреждения (прп. Нил Синайский, 74, 355).
***
Пустынный куст безопасен от пламени огненного, — и целомудренный вдали от женщин безопасен от воспламенения страсти непотребства, ибо как воспоминание об огне не сожигает мысли, так и страсть не имеет силы, когда нет для нее пищи (прп. Нил Синайский, 91, 251—252).
***
Когда, противоборствуя причинам страстей, препобедишь их, не дозволяй величать тебя лукавому помыслу, чтобы, поверив ему, не впасть тебе в прелесть; но старайся лучше увидеть недостатки в том, над чем потрудился, чтобы преспеяние твое не было окрадено внутренними врагами (прп. Нил Синайский, 91, 279).
***
...Незнающий причины страстей удобно надает (прп. Марк Подвижник, 70, 15).
***
...Кто, обязавшись ими <куплями житейскими>, хочет победить страсти, тот подобен человеку, который тушит пожар соломой (прп. Марк Подвижник, 70, 18).
***
Если хочешь одерживать победу над страстями и легко обращать в бегство толпы мысленных иноплеменников, то, молитвою и содействием Божиим собравшись внутрь себя и сошедши в глубины сердечные, разыщи в себе сих трех сильных исполинов диавольских — разумею забвение, равнодушие, или разленение, и неведение, питаясь которыми и все другие страсти действуют, живут и усиливаются в самоугодливых сердцах и ненаказанных душах. При строгом к себе внимании и бодренности ума с помощью свыше найдешь, конечно (уловишь в себе, схватишь), эти другим недоведомые и даже не предполагаемые, губительнейшие прочих злые страсти, противоположными им оружиями правды, — разумею, — благою памятью, причиною всего доброго, просвещенным ведением, которым в бодренности держимая душа прогоняет от себя тьму неведения, и живой ревностью, возбуждающей и ведущей душу ко спасению. Затем, облекшись в сии же оружия добродетели, со всякою молитвою и молением, силою Духа Святаго, доблестно и мужественно победишь (совсем прогонишь) помянутых трех гигантов мысленных иноплеменников, именно: прекрасною по Богу памятью, всегда помышляя о том, елика суть истина, елика честна, елика праведна, елика пречиста, елика доброхвальна, аще кая добродетель и аще кая похвала (Флп. 4, 8), отгонишь от себя всезлейшее забвение; просвещенным небесным ведением уничтожишь пагубную тьму неведения; а готовою на всякое доброе живейшею ревностию — изгонишь безбожное равнодушие (разленение), делающее зло врощенным в душу. Стяжать же эти добродетели можешь ты не одним своим произволением, но силою Божиею и содействием Святаго Духа, при многом внимании и молитве, и, стяжав их таким образом, можешь через них избавиться от сказанных трех крепких исполинов лукавого <неведения, забвения и разленения (равнодушия )> (прп. Марк Подвижник, 90, 484—485).
***
Когда, строго относясь к страстям, сильнее от бесов бываем стужаемы срамными помышлениями, тогда наипаче да утверждаемся в вере Господу, и крепчайшее да восставляем в себе упование обетованных вечных благ, которых лишить и от которых отчуждить нас стараются враги наши по зависти. Ибо если бы блага сии не были крайне велики, то бесы не горели бы такою к нам завистью и не устреляли бы нас так часто скверными помыслами, чая хоть этим удовлетворить злобе своей и думая вогнать нас в отчаяние многократным этим и несносным стужанием (прп. Иоанн Карпафский, 92, 80).
***
...От человека требуется не это одно — усыпить свои страсти, а и то, чтобы искоренить их, то есть преодолеть их, когда будут против нас упорствовать. Страсти же усыпленные пробуждаются, как скоро встречается причина прийти им в деятельность (прп. Исаак Сирин, 59, 248).
***
Кто не удалится добровольно от причин страстей, тот невольно увлекается в грех (прп. Исаак Сирии, 59, 290).
***
Никто не может победить страсти, разве только добродетелями ощутительными и видимыми... (прп. Исаак Сирин, 59, 362).
***
...Всегда отсекайте страсти, пока они еще молоды, прежде нежели они вкоренятся и укрепятся в вас и станут удручать вас, ибо тогда придется вам много пострадать от Них; потому что иное дело вырвать малую былинку и иное — искоренить большое дерево (прп. авва Дорофей, 30, 101).
***
...Без труда и сердечного сокрушения никто не может избавиться от страстей и угодить Богу (прп. авва Дорофей, 30, 214).
***
Как одержимому долговременного болезнью невозможно в одно мгновение получить здравие, так невозможно и в короткое время победить страсти, или хотя одну из них (прп. Иоанн Лествичник, 58, 214).
***
Кто во время восстания страстей мужественно... изгонит мечтание и память о чувственных вещах... тот победоносно посрамит, с помощью Божественной благодати, восставшее на него злое и тиранское насилование страсти и диавола (прп. Максим Исповедник, 92, 287—288).
***
Каждый из нас, побеждая страсть, беса той страсти опаляет и изгоняет... (прп. Феодор Студит, 93, 57).
***
...Надлежит блюсти чувства, особенно зрение, через которое, при неосмотрительном его употреблении, наипаче обык <привык> враг наш ввергать в душу страстный огонь (прп. Феодор Студит, 93, 68).
***
Что страсти приходят — дело обычное; но наш долг отталкивать их с первого их появления (прп. Феодор Студит, 93, 89—90).
***
Вооружимся наипаче против страстей, восприяв недоступность сердца и крепость духа, чтобы... не падать, но отражать и далеко отбрасывать восстающих на нас невидимых врагов (прп. Феодор Студит, 93, 186).
***
То, что душу беспокоют страсти и приступают к ней с бранью, не в нашей власти; но что замедляют в нас страстные помыслы и приводят в движение страсти, это в нашей власти. Первое безгрешно, как не в нашей власти состоящее; а второе, если, мужественно воспротивясь, победим, доставляет венцы, а если, послабив, побеждены будем, подвергает мучениям (свт. Феодор Едесский, 92, 321).
***
Свяжем же себя всеусильно исполнением заповедей Господа, чтобы не быть связанными неразрешимыми узами злых похотей и душетлительных сластей... (свт. Феодор Едесский, 92, 348).
***
Когда борешься с какой страстью, смотри не унывай и не малодушествуй от того, что брань стоит упорно; но, восстав, повергни себя перед лицем Бога, от всего сердца говоря с Пророком: Суди Господи обидящия мя (Пс. 34, 1), ибо я не силен против них. И Он, видя смирение твое, скоро пошлет тебе помощь Свою (прп. авва Филимон, 92, 367).
***
...Кто верует во Христа и, однако же, еще обладается страстями греховными, тот пусть поспешит одуматься и всякою возревновать ревностью освободиться от тиранства сих страстей, чтобы потом начать приносить плоды добродетели. Ибо прежде надобно очистить поле души от всех терний, и потом посеять на нем доброе семя, чтобы его приняла в себя чистая и добрая земля и принесла обильные плоды. Если же не сделает он этого, но оставит терния расти по-прежнему и заглушать плод, то какого еще ждет он времени, чтобы совершить сие? Спеши сделать сие, пока есть день жизни; придет ночь смерти, когда никто уже не может делать (прп. Симеон Новый Богослов, 77, 423).
***
...Мы никакой не получим пользы, если, победив большие страсти, останемся побежденными от меньших, именно: если сохраним от осквернения плоть свою, если не будем поддаваться гневу, зависти и корысти, но будем порабощены объедению, винопитию, или сну, или лености, или прекословию, непослушанию или ропоту (прп. Симеон Новый Богослов, 78, 170).
***
...Если <кто> не восподвизается стяжать добродетели, то не будет иметь полного успеха в искоренении страстей, хотя и может успеть утомить их до значительной степени (прп. Симеон Новый Богослов, 78, 295).
***
Человек может побеждать страсти, но не может их искоренить (прп. Симеон Новый Богослов, 94, 53).
***
Если кто прежде болезненным покаянием и усиленными подвигами не преобразит душевных своих сил... то ни самого себя познать не может... ни стяжать помысл владычественный над страстями... (прп. Никита Стифат, 94, 86).
***
Поелику... плотские страсти зачинаются и приходят в движение от помышлений страстных, то от них надо начать и врачевание их (свт. Григорий Палама, 94, 270).
***
...Если, воодушевись ревностью, победишь и умертвишь беспорядочные страсти свои, свои похотения и воления, то благоугодишь Богу паче и поработаешь Ему благолепнее, нежели избичевывая себя до крови и истощая себя постом больше всех древних пустынножителей. Даже то, если ты, искупив сотни рабов-христиан из рабства у нечестивых, дашь им свободу, не спасет тебя, если ты при этом сам пребываешь в рабстве у страстей (прп. Никодим Святогорец, 71, 17).
***
...<Страсти> бесстыжи и упорны, и не выйдут, если не изгнать их бранью (прп. Никодим Святогорец, 71, 61).
***
Премного полезно тебе, брате мой, знать добре то, в каком порядке следует тебе побороть свои страсти, чтобы совершать сие достодолжно, а не просто как попало, как делают некоторые и мало успевают; нередко терпят и вред. Порядок, в каком надобно бороться с врагами своими и побороть свои злые пожелания и страсти, есть следующий: войди вниманием в сердце свое и исследуй тщательно, какими помыслами, какими расположениями и пристрастиями оно особенно занято, и какая страсть наиболее господствует над ним и тиранствует в нем; потом против этой страсти прежде всего и поднимай оружие и ее побороть старайся. На этом и сосредоточь все внимание и заботу, с одним только исключением, что когда подымется между тем другая какая страсть случайно, то ею следует тебе тотчас заняться и ее прогнать, и потом опять обращать оружие против главной своей страсти, которая непрестанно выказывает свое присутствие и власть. Ибо как во всякой борьбе, так и в нашей невидимой, следует противоборствовать тому, что самым делом борет в настоящий момент (прп. Никодим Святогорец, 71, 64—65).
***
Если ты... не привык еще побеждать внезапные движения и возбуждения страстей, по поводу, например, оскорблений или других встреч, советую тебе вот что делать: поставь себе в закон, всякий день, когда сидишь еще дома, просматривать все могущие встретиться с тобою случаи в продолжение дня, благоприятные и неблагоприятные, и какие вследствие того могут породиться в тебе страстные движения, похоти и раздражения, — и наперед приготовься, как подавлять их в самом зарождении их, не давая им ходу. Действуя так, ты никогда не будешь внезапно застигнут никакими движениями страстей, но всегда будешь готов сделать им отпор и возможешь ни гневом не смутиться, ни похотью не увлечься. Такого рода просмотр случайностей надо делать тогда наипаче, когда имеешь выйти... в такие места, где должен встретиться с личностями могущими или привлечь, или раздражить. Будучи приготовлен, ты легко избежишь того и другого.
Волна страсти, если и подымется какая, перекатится через тебя или разобьется о тебя, как о твердый камень, а не подбросит тебя как легкую ладью. Да уверит тебя в сем относительно гнева святой пророк Давид, говорящий: уготовихся и не смутихся (Пс. 118, 60). Но таким приготовлением не все уже сделано. Возбуждение страсти все же может подняться, и тоже неожиданно. В таком случае вот что делай: как только ощутишь страстное движение, похотное или раздражительное, спеши обуздать его напряжением воли, низойди в сердце вниманием ума, и всячески старайся не допустить его до сердца, и блюди, чтобы оно ни тем, что раздражает, не раздражилось, ни к тому, что привлекает, не прилегло. Если же случится внезапно породиться в сердце тому или другому, постарайся на первый раз, чтобы то не вышло наружу, не обнаруживай того ни словом, ни взором, ни движением. Потом понудь себя возвести ум свой и сердце свое горе' к Богу и, воспроизведши в себе ясное сознание и чувство и любви Божией беспредельной, и правды Его нелицеприятной, тем и другим постарайся страстное движение вытеснить, а противоположное ему доброе восставить.
При предлежащей встрече, может быть, и неудобно будет это сделать вполне как следует, но всячески намерения и напряжения делать то не оставляй. Пусть теперь это безуспешно; после докончишь, когда прекратится страсте-возбудительная встреча. О том же неотложно попекись, чтобы не обнаружить порождающейся страсти. И это будет не давать ей хода. Зато как только освободишься от недоброго притока впечатлений, спеши к сердцу и постарайся выбросить закравшуюся туда гадину.
Но наилучшее и наидействительнейшее ограждение от внезапного возбуждения страстей есть устранение причин, от которых происходят всегда такие движения. Таковых причин на все две: любовь и ненависть. Если ты... попался в плен любви к какому-либо лицу или пристрастен к какой-либо вещи, большой или малой, то естественно, что когда... видишь, что их оскорбляют и им вредят или отвлечь и похитить у тебя хотят, ты тотчас возмущаешься тем, скорбишь, мятешься, и восстаешь против тех, которые это делают. Почему, если желаешь, чтобы не случались с тобою такого рода внезапные тревоги, попекись побороть и исторгнуть из сердца такую недобрую любовь и такое недоброе пристрастие, и чем дальше зашел ты в той и в другом, тем большее приложи попечение о том, чтобы оравнодушить себя и разумно относиться к вещам и лицам; ибо чем сильнее у тебя любовь и пристрастие, тем бурнее и внезапнее возбуждение страсти во всех указанных случаях.
Равно, если имеешь неприязнь к какому-либо лицу или отвращение к какой-либо вещи, то также естественно приходишь внезапно в негодование или мерзение, когда встречаешь их, особенно когда расхваливает кто их. Посему, если хочешь соблюсти покой сердца в таких случаях, понудь себя на сей раз подавить восставшие недобрые чувства, а после истребить их совсем. В сем поможет тебе такое рассуждение (относительно лиц), — что и они суть творения Божии... всесильной десницы Бога живого, что и они искуплены и воссозданы бесценною кровию Христа Бога, что и они собраты твои и сочлены, которых не следует тебе ненавидеть, даже мыслию своею... (прп. Никодим Святогорец, 71, 65-68).
***
С плотскими страстями... надлежит бороться своим особым способом, чем с прочими. Чтобы это шло у тебя в должном порядке, знай, что иное должно тебе делать прежде искушения сими страстями, иное во время искушения, и иное после прекращения его. Прежде искушения внимание твое должно быть обращено на причины, которые обыкновенно служат поводом к порождению искушения, или возбуждению страсти.
Здесь закон: всевозможно избегай всех случаев, могущих возмутить покой плоти твоей, особенно встречи с лицами другого пола. И если иной раз будет надлежать нужда беседовать с каким-нибудь таким лицом, беседуй недолго, соблюдая не только скромность, но и некую строгость в лице своем, и слова твои пусть будут при всей приветливости больше сдержанны, нежели благосклонны. Не ими веры врагу твоему во веки (Сир. 12, 10), говорит премудрый Сирах. И ты никогда не верь телу своему: ибо как медь сама по себе рождает из себя ржавчину, так и растленное естество тела рождает из себя злые движения похотные. Якоже во медь ржавеет, так и злоба его (Сир. 12, 10). Не верь же, еще повторю тебе, не верь в этом отношении самому себе, хотя, положим, ты не чувствуешь и столько уже времени не чувствовал сего жала плоти твоей. Потому что эта треокаянная злоба, чего не делала многие годы, иногда делает в один час и в одно мгновение, и всегда молча делает обычно свои приготовления к нападению. И знай, что чем больше прикидывается она другом и не подает ни малейшего повода к подозрению, тем больший потом наносит вред и нередко поражает насмерть.
Должно также всякому бояться наипаче тех лиц другого пола, с которыми почитает благословным обычное в житейском быту взаимообращение, или потому, что они родственны, или потому, что благочестивы и добродетельны, потому, что от них получено благодеяние и есть потребность почаще изъявлять им за то признательность. Бояться сего надобно потому, что к такому, без страха и внимания к себе, взаимообращению всегда почти примешивается губительная сласть чувственная, которая потом мало-помалу нечувствительно проникает душу до самых глубин и так омрачает ум, что подвергшиеся сей заразе начинают ни во что вменять всякие опасные причины греха, как то: страстные взгляды, сладкие речи с той и другой стороны, привлекательные движения и положения тела, пожатия рук, отчего, наконец, впадают и в самый грех, и в другие диавольские сети, из которых иной раз и совсем высвободиться не могут.
Бегай же, брате мой, этого огня, потому что ты порох, и никогда не дерзай в самонадеянности думать, что ты порох смоченный и весь наполнен водою доброй и крепкой воли. Нет, нет! Но думай паче, что ты сухой-пресухой порох, и тотчас вспыхиваешь, как только почувствуешь огонь тот. Отнюдь не полагайся на твердость твоей решимости и твою готовность скорее умереть, нежели оскорбить Бога грехом. Ибо хоть и можно допустить, что ты посему смоченный порох, но от частого сообращения и сидения с глазу на глаз огонь плотской мало-помалу иссушит оросительную воду доброго твоего произволения, и ты сам не заметишь, как окажешься пламенеющим плотскою любовию, и до такой степени, что перестанешь стыдиться людей и Бога бояться, и ни во что станешь вменять честь, жизнь и все мучения ада, стремясь к соделанию греха. Бегая убо, бегай всевозможно:
а) От такого сообращения с лицами, могущими послужить для тебя в соблазн, если искренно желаешь не попасть в плен греха и не уплатить оброка его, который есть смерть душевная...
б) Бегай ничегонеделания и лености; и стой бодренно, во все глаза смотря за помыслами, и мудро устрояя и ведя дела свои, требуемые твоим положением.
в) Никогда не ослушивайся настоятелей твоих и отцов духовных, но охотно повинуйся им во всем, скоро и с готовностью исполняя, что ни прикажут, и наиболее то, что смирительно для тебя и противно твоей воле и твоим склонностям.
г) Никогда не позволяй себе смело судить о ближнем, никого не суди и не осуждай, и особенно за этот самый плотской грех, о котором у нас речь, хотя бы кто явно впал в него, но поимей к нему сострадание и жалость, не негодуй на него и не смейся над ним, но от его примера позаимствуй себе урок смирения и, зная, что и сам ты крайне слаб и на худое подвижен, как прах на пути, говори себе: ныне пал он, а завтра паду я. Ведай, что если ты скор на осуждение и презрение к другим, то Бог больно накажет тебя за это, попустив самому тебе впасть в тот же грех, за который осуждаешь других. Не судите, да не судимы будете (Мф. 7, 1), и на то же не будете осуждены, чтобы из падения своего познали пагубность гордыни своей и, смирившись, взыскали врачевства от двух зол: от гордости и блуда. Но если Бог по милости Своей и хранит тебя от падения, и ты удерживаешь неизменно твердым целомудренный помысл свой, ты все же перестань осуждать, если осуждал, и не самонадеянничай, а паче бойся и не верь своему постоянству.
д) Внимай себе и бодрствуй над собой. Если стяжал ты какой дар Божий или находишься в добром состоянии духовном, не воспринимай в самомнении суетного и мечтательного о себе помышления, будто ты нечто, и что враги твои не посмеют напасть на тебя, и ты столько ненавидишь их и презираешь, что сразу отразишь, если они осмелятся приблизиться к тебе. Как только так подумаешь, падешь легко, как осенний лист с дерева. Вот что следует тебе соблюдать прежде искушения плотскою страстью. Во время же самого искушения вот что делай: дознай поскорее причину, от которой породилась брань, и тотчас отстрани ее. Причина этому бывает или внутренняя, или внешняя. Внешнею тому причиной бывают: вольность очей, сладкие для слуха речи, такие же по содержанию и напеву песни, щегольские из нежных материй одежды, благоуханные для обоняния духи, вольные обращения и беседы, соприкосновение и пожатие рук, танцы и многое подобное. Врачевством против всего этого служат: скромное и смиренное одеяние, нежелание ни видеть, ни слышать, ни обонять, ни говорить, ни касаться ничего такого, что производит это срамное движение, особенно же избегание сообращения с лицами другого пола... Причиной внутреннею служит, с одной стороны, жизнь в довольстве и покое плоти, когда все желания телесные находят полное удовлетворение, с другой — срамные помыслы, которые приходят или сами собой при воспоминании виденного, слышанного и испытанного, или от возбуждения их духами злобы.
Что касается до жизни в полном довольстве и покое плоти, то ее надобно ожесточить лощениями, бдениями, жесткоспанием, особенно множайшими поклонами до утомления, и другими произвольными телоозлоблениями, как советуют и заповедуют опытные и рассудительные отцы наши святые. А против помыслов, отчего бы они ни происходили, врачевством служат разные духовные упражнения, сообразные с настоящим твоим состоянием и требуемые им, каковы: чтение святых и душеспасительных книг, особенно святых Ефрема Сирианина, Иоанна Лествичника, Добротолюбия и других подобных...
Молитву свою, когда начнут нападать на тебя срамные помыслы, совершай так: тотчас воздвигни ум свой к распятому ради нас Господу и из глубины души взывай к Нему: «Иисусе мой, Господи! Сладчайший мой Иисусе! Ускори на помощь мне и не дай врагу моему полонить меня!» В то же время обнимай мысленно и чувственно, если есть вблизи, Животворящий Крест, на коем распят ради тебя Господь твой, лобызай часто язвы Его и говори с Ним с любовью: «Краснейшие язвы, язвы святейшие, язвы пречистые! Уязвите это мое окаянное нечистое сердце и не допустите меня до того, чтобы я посрамил и оскорбил вас нечистотою своею». Размышление же твое, в то время как множатся в тебе срамные помыслы плотской сласти, да не будет направлено прямо против них, хотя иные и советуют это; не берись изображать мысленно перед собою нечистоту и срамоту грехов плотской похоти, ни угрызения совести, которые последуют за тем, ни растления естества твоего и потерю чистоты девства твоего, ни помрачения чести твоей и другое подобное. Не берись, говорю, размышлять об этом, потому что такое размышление не всегда бывает верным средством к преодолению искушения плоти, а, напротив, может послужить к усилению брани, иной же раз и к падению. Ибо хотя ум при сем будет вести мысленную речь свою в укор и противление этой страсти; но как мысль, несмотря на то, все же будет держаться на предметах ее, к которым так неравнодушно сердце, то не дивно, что тогда как ум расточает такие строгие суждения о таких делах, сердце соуслаждаться будет ими и соглашаться на них, что и есть внутреннее падение. Нет, надобно рассуждать о таких предметах, которые бы заслонили собой эти срамные вещи и совсем отвлекли от них внимание, содержанием же своим отрезвительно действовали на сердце. Такого рода предметы суть жизнь и страдание воплотившегося ради нас Господа Иисуса, неминуемый час смерти нашей, трепетный день Страшного Суда и разные виды адских мучений. Если, как нередко случается, срамные помыслы эти будут и при этом продолжать нападать на тебя с особенною силою и неудержимостью; не бойся, не переставай размышлять о показанных перед сим предметах, и не обращайся к тому приему борьбы, чтобы прямо против них восставать, раскрывая неодобрительные стороны их самих...
Не делай так; но продолжай, сколько можно внимательнее, размышлять о показанных перед этим устрашительных и отрезвительных предметах, нимало не беспокоясь о помыслах тех срамных, как бы они не были твои собственные. Ведай, что нет лучшего способа к прогнанию их, как презрение к ним и ни во что их вменение. Размышление же это почаще прерывай такою или подобною ей молитвою: «Освободи меня, Творче мой и Избавителю, от врагов моих сих, во славу страстей Твоих и Твоей неизреченной благости». Молитвою же подобною и заключи свое размышление.
Смотри же, отнюдь не обращай ока ума своего на эту плотскую нечистоту, так как и одно представление о ней небезопасно; и не останавливайся на беседу с сими искушениями, или о сем искушении, чтобы определить, произошло ли у тебя согласие на него, или нет.
Такое исследование, хотя на вид кажется хорошим, на деле же поистине есть кознь диавола, покушающегося этим способом или отяготить тебя, или ввергнуть в малодушие и отчаяние, или удержать тебя сколько можно дольше в этих помыслах и через них ввести в грех делом или по роду их, или в другой какой. Вместо таких исследований о помыслах этих, смущающих тебя, поди, исповедуй все подробно духовному отцу своему, и пребудь потом покоен в помышлении своем и в сердце своем, не мутя себя никакими вопросами, упокоеваясь на решении отца своего. Только все ему открой, что смущало и смущает ум твой и твое чувство в этом искушении, ничего не утаивая и не позволяя стыду связать язык твой, а паче смиряясь самоуниженно. Ибо если во всякой борьбе с врагами имеем мы нужду в глубоком смирении, чтобы победить их; сколь много паче потребно оно нам во время плотской брани? Так как и самое искушение сие большею частью бывает или порождением гордыни, или вразумлением и наказанием за нее...
Когда наконец утишатся срамные помыслы и искушение пройдет, вот что должно тебе делать: как бы ни казалось тебе, что ты свободен уже от плотской брани, и как бы уверенным в том не имел ты себя, всячески, однако же, пекись далеко держать ум свой и внимание свое от тех вещей и лиц, которые были причиною восстания на тебя такого искушения; и отнюдь не поблажай позыву повидаться с ними, под тем предлогом, что они родственницы или что благочестивы и благодетели твои; вразумляй себя напоминанием, что это и есть греховное обольщение растленного естества нашего и сеть вселукавого врага нашего диавола, который тут преобразуется в ангела света, чтобы ввергнуть во тьму... (прп. Никодим Святогорец, 71, 68—76).
***
Страсти, пребывая в христианине, постоянно принуждая его быть на страже, постоянно вызывал его на борьбу, содействуют его духовному преуспеянию (свт. Игнатий Брянчанинов, 39, 526).
***
Неувлекающийся какою-либо страстью не должен думать, что нет в нем этой страсти: только не было случая к обнаружению ее (свт. Игнатий Брянчанинов, 39, 527).
***
Мало изучить страсти с их многоплетеными отраслями в чтении книг отеческих, надо прочитать их в живой книге душевной и стяжать знание о них опытное (свт. Игнатий Брянчанинов, 40, 217).
***
Только потому мы побеждаемся страстями нашими, что забываем о казнях, последующих за ними... (свт. Игнатий Брянчанинов, 41, 126).
***
Ужасна буря страстей, ужаснее она всех наружных бедствий. Бедствие внутреннее опаснее внешнего... помрачается разум, закрытый густым облаком помыслов, во время бури сердечной... Единственным средством спасения остается усиленная молитва. Подобно апостолу Петру, должно вопиять от всей души ко Господу (свт. Игнатий Брянчанинов, 42, 186).
***
С какою страстью прежде бороться?.. Борись с той, которая сейчас тебя борет, — и некогда будет доискиваться, какая главная у тебя... (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 82, 176).
***
В то самое время, как кто подумает, что одолел какую-либо слабость или страсть, враг воздвигнет сильнейшую бурю (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 83, 181).
***
Пока не умерщвлены вконец страсти, дурные мысли, чувства, движения и замышления не прекратятся (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 84, 30).
***
Потрудитесь довести свою решимость до того, чтобы хоть бы резану на части быть предлежало, не поддаваться страсти... (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 84, 107).
***
Против страсти похотной — пост и молитва, и неотступная память Божия со страхом, что стрела правды Божией может поразить при самом деле греховном... (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 84, 186—187).
***
Однажды испытав дурное от чего-либо впечатление, не надо произвольно позволять себе встречаться опять с предметами, произведшими его (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 88, 223).
***
...Чем решительнее кто противится страстям и искореняет их, тем быстрее выходит он из области смерти и вступает в область жизни (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 89, 22).
***
Люди... в отношении к страстям бывают трех родов: одни действуют по страстям, другие борются со страстями, а третьи искоренили страсти (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 89, 25).
***
Признак того, что страсть исторгнута из сердца, есть — когда сердце начинает питать к страсти отвращение и ненависть (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 89, 104).
***
Побеждать и искоренять страсти — долг всех христиан (свт. Феофан, Затв. Выше некий, 89, 107).
***
...Миряне не должны думать, что им позволительно поблажать страстям и помыслам страстным (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 89, 111).